Странный какой то автобус... На  автозак уж больно похож...

Снег выпал уже , или не сошел еще ?

Без окон и дверей

Вот так выглядел автобус...

А так автомобиль для перевозки жуликов... в народе АВТОЗАК... без окон и дверей, чтоб жулье не разбежалось...

А теперь смотрим на чем Валеру в армию везли... 

уклонист, однако...

Отредактировано Государкин Сергей (11-03-2016 16:12:12)

А вот мои проводы в армию 9 сентября 1963 года.

Василий Павлович    призывник в берете ?

А я через год в школу пойду.

А мы переехали из барака в в так называемую пятиэтажную "хрущевку"... Счастье у всей семьи было не описуемым...

Салага...   я уже тогда в четвертый класс хаживал...

Упал , отжался 

Какой ты был дисциплинированный...   Без Арины Радионовны засыпал...

Отредактировано Государкин Сергей (12-03-2016 10:29:52)

Но, все равно же вырос САША!  И отслужил, как надо!

Прочитав  историю «путешествия» в армию моего однополчанина Сергея Государкина, тоже решил немного описать свой путь в армию и Германию, тем более при его осуществлении были довольно забавные моменты. За литературный стиль прошу извинить.
Мою повестку о призыве в армию дома  получила мама, я в это время был на работе на заводе «Мезон» НПО «Позитрон», где с 17 лет  работал резчиком конденсаторной бумаги и фольги.  Повесткой предписывалось уволиться с работы  и 7 апреля 1982 года прибыть на контрольную явку в ДК  им. И.И.Газа.   Там и сообщили, что  «историческое событие» в виде призыва  в советскую армию состоится 10 апреля и что в этот  день к 8.00  необходимо прибыть   в Кировский РВК г. Ленинграда   для убытия  в войска: всё, как у всех. Мероприятия («Проводы в Советскую армию») у нас в районе , да и городе были всегда очень торжественными. До этого отправлял своих друзей в армию: команды по 70-100 человек призывников, 500-600 человек провожающих, военный оркестр, цветы, наказы ветеранов, колонна автобусов…
Думал, что в такой торжественной обстановке и мои проводы в армии пройдут. В 7.30 в сопровождении родителей  был уже у военкомата, а там… пусто, ни одного человека. Странное чувство возникло: какой позор, «опоздать» на отправку в армию. Но через пять-десять  тревожных минут ожидания у РВК появился еще один парнишка в сопровождении родителей со стрижкой под Котовского, потом еще один. Настораживало то, что оба были в морских шинелях, что говорило о том, что ребята закончили мореходное училище и похоже, команду собирали на флот ( мне обещали артиллерию) и настроение немного ухудшилось во второй раз за пол-часа  т.к. , как вы все помните, что в наше время служили 2 года в сухопутных войсках  и 3 года на флоте.  В связи с этим  была распространена поговорка: «Лучше два года в пехоте кричать — «УРА», чем три года — «ПОЛУНДРА».   Но как оказалось,  все переживания сошли на нет,  когда мы с этими «морячками» оказались в пехотной учебке в Германии…
К 8.00 подошли еще двое ребят и наша команда в составе всего 5 (!) человек скромно, без оркестра и митинга ожидала своей участи. К нам вышел зам. начальника 2-го отдела РВК капитан Жук (за глаза мы в шутку называли его «товарищ Битл») и сообщил, что мы на автобусе убываем на городской сборный пункт. Прощание, слёзы матерей…
Городской призывной пункт в Ленинграде временно размещался в Д/К «Прогресс» на Выборгской стороне. Оказалось, что сразу в Германию мы (призывники из Ленинграда и области)  не попадём, а на некоторое время убудем в г. Кандалакшу Мурманской области т.е. за полярный круг, для формирования окончательной команды.  На сборном пункте  прошли   повторную медицинскую комиссию, получили свои военные билеты и три рубля на дорогу.  Все кто не постригся под-ноль дома - подстригались у местного парикмахера  за 1 (один) советский рубль (!). Тогда эта процедура стоила в  ленинградской парикмахерской всего 10 копеек. Перед входом в Д/К традиционный обыск и изъятие спиртного и ножей. Часов шесть находились в ожидании формирования команды. Под вечер появился покупатель – вежливый и корректный капитан с общевойсковыми эмблемами («пехота»)  и двумя сержантами. Отобрали нашу команду человек 80-90,  в грузовики и на Московский вокзал на поезд «Ленинград-Мурманск». В 00 часов 30 минут (до сих пор этот поезд ходит по этому расписанию) 11 апреля 1982 года отправились мы – призывники  в свое первое «путешествие» за счет Министерства обороны СССР.
Вагон забит призывниками, вагон плацкартный, но фактически «общий» - по 6-8 человек в купе, двое призывников на «боковых» сидениях. Знакомимся друг с другом. Оказывается,  в жизни бывает много приятных неожиданностей и встреч. При построении на Московском вокзале рядом со мною в шеренге встал парень, ну с очень знакомым лицом (есть  такое выражение  «до боли знакомое лицо»). Так оно и оказалось.  Дело в том, что перед  заводом и армией, летом 1978 года, мы учащиеся 9 класса средней  479 школы г. Ленинграда были в летнем лагере труда и  отдыха в дер. Лялицы Кингисеппского района Ленинградской области. По старой «доброй» деревенской традиции, местные ребята в один из дней хорошо «отметелили»  нас, городских пижонов… Потом , мы, конечно, подружились, но как говорится в одном еврейском анекдоте, «осадочек остался». И вот, как показала беседа, напоминавшая немного допрос, моим новым знакомым в шеренге на вокзале и в купе поезда оказался парнишка по имени Андрей, который … принимал тогда участие в драке, вернее в нашем избиении  т.к. местных было не только больше, но и действовали они более сплоченнее,  чем мы.  Все это и раскрылось за бутылочкой портвейна, которую несмотря ни на какие проверки кто-то из ребят сохранил и  которую мы распили в поезде.  С Андреем мы отслужили пол-года в учебке в Форст-Цинне, потом долгое время не виделись, но с помощью «Одноклассников» я его нашел, он сейчас живет в Санкт-Петербурге.  Выпили за знакомство, поели и легли спать. В первую ночь я спал на третьей багажной полке т.к. все нижние места были быстро заняты более «шустрыми» ребятами… С утра знакомство возобновилось и не только оно… С утра   в нашем вагоне (у нас был последний вагон состава) появился настоящий  фокусник - официант из вагона-ресторана, который с корзинкой бегал по вагону и вместе с кефиром (в нагрузку и для выполнения плана), также предлагал, правда по завышенным ценам, спиртные напитки, от которых мы , несмотря на комсомольскую сознательность, не отказались. Напиваться , в отличие от сопровождающего капитана и одного из сержантов мы не стали, а просто поддерживали креплёным винцом хорошее настроение и мечты о героической службе в нашей родной советской армии.
Вторую ночь, я уже спал  на первой  полке,  обнявшись с земляком Володей Петровым т.к. ребята побоялись, что я «немного выпивши» мог упасть с багажной полки и травмироваться  и  тогда «прощай, армия!».    Утром 12 апреля в 04.00 прибываем к месту своего назначения на ст. Кандалакша. Это было первое испытание. Испытание холодом... В Ленинграде 10 апреля было тепло и солнечно, многие из нас были одеты  довольно  легко, а здесь жуткий  холод ( минус 10-12  градусов) , снежные сугробы : вот, оно какое, советское Заполярье!
      Вежливость нашего капитана-сопровождающего куда-то исчезла и мы познакомились еще с одним языком - «военно-матерным» , где связующим словом всех остальных было слово «блядь».  Внимательно выслушав капитана, мы поняли, что до части нам надо было идти пешком минут 30 в колонну по 4… Правда минут 10  мы не могли тронуться с места и мёрзли т.к. одного из сопровождающих  сержантов не было в строю: немного перебрав винца,  он сладко спал на второй полке и его забыли в суматохе вовремя разбудить, что уже сделала проводница нашего вагона.
Действительно, где-то через пол-часа мы пересекли КПП войсковой части под № 25258 и разместились в нашей первой казарме… Вот мы и в армии.
В спальном расположении казармы на  1-м этаже  с кроватями без матрасов и белья мы остались  одни, без сопровождения,  что дало повод местным военнослужащим с нами «познакомиться…».   В результате такого «знакомства»  я лишился спортивной сумки, где лежали мои личные вещи ( свои вещи пришлось переложить в рюкзак Володи Петрова).
Затем нас перевели в спальное расположение 2-го этажа, где уже жили ребята из Мурманска, Карелии, Архангельска: нас стало человек 150-200 (целая рота). Вот здесь, в Кандалакше,  мы и должны были провести пару недель для формирования команд для Группы Советских войск в Германии.
Вот и первый завтрак: пшенная каша, кофе с молоком, хлеб черный, хлеб белый, таблетка сливочного масла, сахар… Почти все ребята до каши не дотронулись, а съели только белый хлеб с маслом и запили кофе  (у нас еще не переварилась домашняя пища)… Но на втором завтраке каша уже шла на ура!
Познакомились с местными военнослужащими - сержантами и рядовыми. Отношения корректные, без грубости. Понимаем, что мы здесь «временные» и нас никто серьёзно не тронет. Кто-то из ребят «добровольно» расстается с остатками домашней снеди, цивильными сигаретами…
После обеда обещают переодеть в военную форму и отвести в баню.   Здесь снова начинается «обработка» призывников, но уже не на продукты, а  на «гражданку». Со слов   офицера-замполита , нашу гражданскую одежду пообещали отослать домой. Но по словам сержантов - это был обман, что , мол, все достанется прапорщикам и офицерам ( что и произошло) … А сержантам гражданка пригодится , чтобы бегать в самоволки или может быть ближе к дому на «дембель»…
Никто из нас , призывников, особо изысканной одеждой или обувью не обладали: в армию и ватники одевали и старые куртки, пальто … Мои друзья по Кировскому военкомату вообще были в морских шинелях моряков гражданского флота (как говорилось, что не жалко ).
Как сейчас помню, я был одет в поношенную спортивную куртку, свитер, шапку-ушанку из черного кролика, потертые и залатанные джинсы и … летние туфли. Вот на джинсы и положили глаз сержанты и уговорили поменять их на армейские брюки. Долго я не сопротивлялся и согласился на обмен. Правда, вместо обещанных брюк мне принесли галифе, но учитывая, что через пол-часа должно быть переодевание - это было уже не важно. Переодевание в галифе  проходило в столовой после обеда, куда я «случайно»  попал на мойку грязной посуды. 
Эти галифе мне даже очень пригодились т.к. во время официального переодевания в спортивном зале части вышла проблема: ни одно новое галифе ни 46, ни 48, ни 50 размеров и ни одни сапоги 43-44 размеров мне не подходили из-за  большого объема моих икроножных мышц: хотя я  был не очень  физически развит, но  много ходил, пытался в спортивной секции «метать» копьё, толкать ядро, что заметно укрепило ноги. Прапорщик вещевого склада, перебрав все размеры, которые у него были, недолго думая, приказал мне в куче гражданской одежды и обуви найти старые, но  разношенные галифе и мои туфли, одеть их и ходить так до того момента, когда он на складе найдет что-то подходяще. Вот так я пару дней и ходил: шинель, пилотка, х/б и гражданские туфли… Через некоторое время мне принесли сапоги 45-го размера и новые галифе, наверное, 56-го размера, куда нога со «скрипом», но влезла… Шинель мне досталась кавалерийская: сантиметров 10 от пола и 60-го размера. Тогда, честно, было все равно, как я выгляжу.
Вот и началась наша армейская жизнь. Утром подъем, зарядка, заправка коек, первое дежурство по роте в роли дневальных, занятия по строевой подготовке, изучение Уставов и, естественно, хозяйственные работы (мы пилили старые деревья на дрова, расчищали снег на стрельбище, где сугробы были под 2 метра, работали в городе на отрывке траншей газопровода, красили мебель в караульном помещении части, где наблюдали не совсем трезвых караульных и беспомощность начальника караула), обед, занятия или снова работы,  ужин , вечерня проверка, отбой…
Мы уже начинали понимать, что и к чему в армии, кому надо подчиняться, а кого можно и немного «игнорировать»  и когда занятия по строевой подготовке с нами проводил «молодой» сержант по фамилии Лавров и если мы долго стояли на одной ноге при поднятой по команде «Делай- раз» второй , то из середины строя под общий смешок мог раздаться окрик : «Лавров! Что за х…я?»…  Вообще, служба увлекала и не предвещала чего-то неприятного.
Казарменная жизнь, несомненно,  меня немного угнетала: грубость части сержантов, мрачные казармы, скученность,  огромные спальные расположения с койками в два яруса и узкие проходы между ними, туалеты, лишенные дверок в кабинки и ставящие крест на основы приватности. Особо умиляло огромное корыто на стене, которое играло роль писсуара. В туалетах на Севере солдатам можно было курить в туалетах  и наша компания , кто курил, этим правом пользовалась на 100%, бросая окурки, как правило, в этот огромный писсуар. Утром, на подъёме, пару сотен ребят бежали по малой нужде и по прямому назначению использовали писсуар, создавая проблему дневальным: окурки забивали сток и через 10-15 минут содержимое писсуара, переливалось через край… Через пару дней в туалете появилось объявление: «Товарищи! Не бросайте окурки в писсуар, они намокают и потом плохо раскуриваются!». После этого и «разъяснительно»  работы сержантов порядка стало больше и проблема «заторов» исчезла…
И вот пришел приказ на формирование нашей команды.  В ночь с 23 на 24 апреля перед отправкой из части мы ночевали в спортивном зале на полу: вместо подушки - сидор с сухим пайком и туалетными принадлежностями.  Сделано это было для того, чтобы старослужащие не «обобрали»  нас  на новое обмундирование и обувь (сапоги нам выдали юфтевые, а в Союзе носили кирзовые, а это уже совсем другое качество). Половина ребят из нашей команды была в десантных голубых беретах, половина в обычных пилотках, а в остальном наше обмундирование было одинаковое.
24 апреля мы уже ехали в поезде «Мурманск-Ленинград», в том же самом последнем вагоне, с тем  же самым официантом из вагона ресторана и соответствующим портвейном. Но если при следовании в Кандалакшу  винцо закусывали домашними котлетами, то на обратной дороге - пряниками, макая их в 3-х литровую банку со сгущенным молоком ( такое, честно, никогда не забудешь).
Утром 26 апреля  1982 г.  военными грузовиками  нас  доставили на летное поле   в аэропорт «Пулково», где нас ждал самолёт в ГДР…
Когда самолет взлетал, кто-то крикнул: «Ребята! Ленинград по правому борту!». Многие вскочили со своих мест, чтобы посмотреть на удаляющийся родной город, что вызвало чувствительный крен самолета на правый борт. На что командир экипажа в довольно простой форме по радиосвязи  приказал всем сеть на места , пристегнуться и пообещал, что если на борту не будет порядка , то мы никогда не увидим наш счастливый день увольнения из армии т.е. «дембель». Это подействовало… После этого мы успокоились, немного пошумев, заснули и проснулись уже тогда, когда самолет заходил на посадку, как оказалось, на военном аэродроме Пархим, в Германской Демократической Республике.  Ну, здравствуй, Германия!!!


Фото с военного билета

На рабочем месте за станком резки пленки и фольги

Мои друзья по Кандалакше Александр Карпичко и Александр Хохлов

А это Кандалакша, военный городок с которого началась  моя служба в армии.


Казарма

Солдатская баня (вернее, гарнизонная, и здесь мылись не только военные)

Вокзал Кандалакши, где я побывал через 30 лет после призыва в армию