Спасибо за фото .Конечно уже тяжело узнать что и где было столько лет прошло.Но свою казарму столовую клуб узнал.Еще хотелось бы узнать куда вывели наш Гвардейский орденоносный 98арт полк.

Годы службы в гарнизоне Вердер/Хафель 1962 - 1965;  26-й Отдельный Батальон Специального назначения ; рота связи. Командир части - подполковник Мосолов Роберт Павлович, ком. роты - ст. л-т Грязнов В., ком.взвода - ст. л-т Слиденко Пётр Семёнович. До сих пор поддерживаем связь ( созваниваемся регулярно, изредка встречаемся ) : Олюнин Ю., Акинин Б., Земцов А. (Москва), Звягинцев В. (Н-Новгород), Кирюхин А. Подмосковье (служил 1960-63), Баталов В. (служил с 1963 г.). Будем рады приветствовать в нашей компании всех, кто помнит. С уважением - Яковлев Е.

Сорок лет спустя, Или по местам боевой славы
Михаил Ханджей
Воинский эшалон проскочил Одер, и через несколько минут прибыл на вокзал Франкфурта-на-Одере, в котором располагался пересыльный пункт ГСВГ... Поколесив на поезде-«вертушке» уже по немецкой земле, на рассвете 22 июня 1971 года я, и девять таких-же как я, сверхсрочников, прибыли в городок Вердер-на-Хафеле, для прохождения службы в в/ч пп 38---. Ребята с вещичками остались на железнодорожном вокзале, а я, автор этих строк, и Виктор Павлов отправились, как говорится, «на разведку», и вскоре вышли к этому переезду.

(Это фото сделано 22-го августа 2017-го года, т.е. 46 лет спустя). Строение переезда осталось прежним, только тогда, в 1971году,  оно не было размалёвано «художествами»-графити...

....Июньская ночь начала бледнеть; узенькая серая полоска, прочертившая на востоке небосвод, предвещала близкую зарю, которая зальёт своим сиянием неизвестный нам город. Мы шли по улице с довольно крутым подъёмом...

По правую сторону дороги на возвышенностях вырисовывались на фоне зачинающей зари сказочные для меня особняки, утопающие в кущах цветущего жасмина и множества разных  благоухающих цветов. Интуитивно мы поняли, что шагаем «не в ту степь» и повернули обратно. Вскоре увидели КПП, что неподалёку от ж.д. вокзала. Сходили за поджидавшими нас ребятами.

С КПП дежурный по части провёл в здание штаба, в комнату на первом этаже, и сказав: «Располагайтесь!», - вышел.

С приходом штабистов, вызвали в кабинет, где оказалось несколько майоров, и среди них - один седовласый старшина. Один из майоров, такой же седовласый, как и старшина, кратко познакомившись с каждым из нас, сказал:

«Вам, сынки, выпала честь служить Родине здесь, на месте одного из бывших авиаполков  Германа Геринга. А это - бывший его кабинет. В сорок пятом из этого кабинета уже командовал Василий Сталин. А теперь командую я, майор Журавлёв».

Затем он представил нам начальника штаба и своих заместителей, фамилии которых я хорошо помню, и в своих «минироманах» не раз называл.

Напоследок он сказал:

-Старшина Подолян укажет места вашего расквартирования...

Меня в то время не интересовала история Вердер-Хафеля. Интерес пришёл значительно позже. Мои изыскания в кратком изложении истории этого городка таковы.

...Вердер-на-Хафеле (Werder Havel) расположен в 35-ти километрах юго-западнее центра Берлина. Исторический центр города находится на острове реки Хафель, которая в этом месте достигает ширины 1,5 км. Вердер (дословно – "речной остров"). Во времена третьего рейха, и до 1993-го года (позорного горбачёво-ельцинского вывода российских войск из Германии) провинциальный прусский городок Вердер-Хафель служил военным и для военных.

С 1934 года в Вердере-Хафеле был создан новый (LKS3) центр, выполнявший дополнительные функции  секретного командного центра ВВС.

В Вердер-Хафеле появились не только помещения-казармы для жилья курсантов и инструкторов, но и учебные помещения, а так же аэродром, с ангаром, в котором стоял личный самолет Рейхсминистра Германии, командующего Люфтваффе Германа Геринга. Подобные центры существовали в Дрездене (LKS1) и Берлин-Гат (LKS2).

Эти центры называли «воздушной военной школой».

Поскольку Люфтваффе (ВВС) было новым видом вооруженных сил нацистской Германии, прецедента использования женского персонала в военно-воздушных силах не было.

Тем не менее с самого начала после возникновения Люфтваффе здесь стали служить женщины. Первоначально им приходилось выступать в традиционной роли служащих, телефонисток, поваров и официанток, уборщиц и т.д.

Кстати, в Германии времён Гитлера существовал Немецкий союз женщин и Ассоциация немецких девушек “Вера и Красота”, которые фактически поставляли идейно подкованных жриц любви, в какой бы роли они не выступали. Эта работа считалась почетной: немецкие девушки искренне считали, что они вносят свою лепту в процветание великой Германии.

Во время войны на службе в военно-воздушных силах было задействовано немалое количество женщин в возрасте от 17 до 45 лет. Не исключая почётных обязанностей Ассоциации «Вера и Красота», женщинам приходилось нести службу и в других подразделениях.
               
Сотрудницы вспомогательной службы воздушного наблюдения первыми в июне 1940 года получили свою собственную форму. Эта форма состояла из кителя, юбки, блузки, пилотки и туфель.

(На фото вверху сотрудницы вспомогательной службы воздушного наблюдения,источник - Отто Шпронк).

В Вердер-Хафеле девушки из Ассоциации “Вера и Красота” жили не в казармах «военно воздушной школы», а в роскошной вилле, которая с 1938 года значилась как «школа вспомогательных служб НСДП». Вилла располагалась на обширных площадях на северо-западе города Вердер-Хафель. Построена в 1925-26 годах для доктора Пол Кемпнера, судебного поверенного и совладельца «банковского дома Мендельсон и Ко», эмигрировавшего из-за  своего еврейского происхождения в 1938 году в Америку.

В конце войны здание виллы использовалось в качестве госпиталя. Как известно, наиболее качественное обслуживание предполагалось в госпиталях Люфтваффе, любимого детища Геринга, где предусматривалось наличие одной штатной фрау на 20 летчиков или 50 техников из наземного обслуживающего персонала.

Согласно неукоснительно выполняемым правилам поведения, сотрудница вспомогательной службы встречала летчика в модной одежде, с аккуратным макияжем; безукоризненно чистое нижнее белье, как и постельное, должно было меняться для каждого «железного сокола».

Вот что представляли собой секретная школа ВВС и так называемая «Дача Геринга» в Вердер-Хафеле до 1945-го года.

Дальнейшая история такова: 22 февраля 1945 года Гвардии полковник В.И. Сталин принял командование 286–й истребительной авиационной дивизией 16–й воздушной армии 1–го Белорусского фронта, которая «шла» на Берлин. После захвата Вердер-Хафеля советскими войсками в начале 1945 года  Штаб 286-й а.и.д. разместился в Вердер-Хафеле в бывшем штабе секретной школы ВВС Люфтваффе, а бывшая «дача Геринга» была превращена в казино для Красной Армии.

Там же, как в прошлом Герман Геринг, вольготно зажил и Василий Сталин, который не отказывал себе в развлечениях. Командовал дивизией не талантом полководца, а больше страхом подчинённых, которых мурдовал, как последний фельдфебель.

А по пьяной лавочке куралесил Василий Иосифович так, что немки при одном его имени прятались куда кто мог. В этой должности комдив Василий Сталин  пребывал до 18 июля 1946 года. Затем был назначен командиром 1-го гвардейского истребительного авиационного корпуса в составе ГСОВГ (штаб авиакорпуса находился в Виттштоке). С назначением на новую должность Василий Сталин покинул Вердер-Хафель.

Читатель, я с сыном вождя не служил, но о необузданности его пишут в своих мемуарах многие выдающиеся военноначальники. На мой взгляд, наиболее привлекательны не их воспоминания, а Евгения Васильевича Лукина, служившего некоторое время в Вердер-Хафеле в должности командира роты уже в период позорного вывода наших войск из Германии.

Вот что он пишет: «.... Фильмы демонстрировались в огромном помещении. Оно выглядело как ангар. Оказалось, что это и был когда-то ангар. В нем стоял личный самолет рейхсминистра Германии, командующего люфтваффе Германа Геринга. Из этого ангара самолет выкатывали на поле, где у нас теперь размещался полигон связи и автодром. На этом месте был у немцев в ту пору аэродром. А жил Геринг, когда приезжал в Вердер, на своей даче. Впоследствии ее переоборудовали под дом престарелых. Этот дом был виден, когда выйдешь за КПП и пойдешь в сторону второго городка.

Работал у нас в полку один старый немец. Он отлично резал стекла и следил за инженерными коммуникациями городка. Он был ровесником Брежнева. Этого немца звали Эрик. Работал он здесь много лет и рассказывал нам про то время, когда в нашем военном городке размещался штаб истребительной авиационной дивизии, которой командовал Василий Сталин.

- Ох, и пил Сталин часто! А когда напьется, то из окна своего кабинета, вот этого, стрелял по уткам.

И тут выясняется, что кабинет Сталина находился не там, где сейчас кабинет командира полка, а где кабинет начальника политического отдела полка. У нас был отдельный полк, поэтому имелся политический отдел. И еще интересный факт: стрелял он только из охотничьего ружья. И, наконец, в 1945 году на месте плаца находилось небольшое озеро и на нем садились утки.

Были еще интересные места. Поехало командование полка отмечать день рождения командира полка. Были приглашены и командиры батальонов. Ехали минут двадцать. Наконец нам открылось красивейшее озеро. Оно имело протоку на Хафель. Живописный берег. Подъехали к причальчику. На нем никого не было, хотя на соседних мостках сидели немцы.

    - Это сталинский мостик, - пояснил мне Вербицкий, - это место немцы с 45-го года не занимают. Здесь Василий рыбачил. Вот посмотри - он показал мне рукой на стоящие вокруг вековые деревья. На высоте пяти-шести метров были видны расплывчатые буквы. С трудом читались фамилии и года: 1945 и 1946. За столько лет деревья выросли и текст оказался на такой высоте.

Мне все время казалось, что я уже когда-то бывал на этом месте. Что-то уж сильно знакомое чудилось в этом озере, мостике, деревьях. И только через месяц я обнаружил, где я этот сюжет видел. Над дверью в ленинскую комнату 4-й учебной роты связи висела огромная картина.

Её размеры были два на полтора метра. На ней было изображено это самое озеро, мостик и окружающие его деревья. Деревья были меньше высоты. Я приказал снять картину и вытащить ее из рамки. В углу стояла фамилия автора. Она была грузинская. Какая, точно не помню, но конец фамилии был «швилли». А год прочесть было невозможно. Вот такая история.»

Правдивая «история»! А упоминание о старом немце Эрике просто потрясло! Дело в том, что во время моей службы этот Эрик был на двадцать лет моложе и работал «вольнягой» в том же качестве в гарнизоне, и в нашей части в частности.

Он довольно хорошо говорил по-русски, и, бывало, рассказывал очень интересно, о чём Е.В. Лукин, может быть, и слышал, но не написал об этом.

По рассказам Эрика мне (и не только мне), под военным аэродромом люфтваффе находился завод по ремонту техники, который, был немцами затоплен при оставлении Вердер-Хафеля. Рассказывал, что наверху находилось 2 сборочных ангара, а под землёй - производственные цеха. И что все нижние цеха затоплены. В советские времена из них несколько раз пытались откачать воду, спускали водолазов, в конечном итоге наглухо заварили.

Очень правдоподобно. И вот почему – на части бывшего аэродрома, заросшего кустарником и бурьяном, располагался свинарник артполка (наши соседи), в районе которого воды Хафеля были сильно загрязнены мазутом и временами на поверхность подымались пузыри.

Ещё он рассказывал, что прямо из штаба секретной военной школы ВВС люфтваффе Вердер-Хафеля шёл подземный ход до штаба в Цоссене. И это вполне возможно, так как от Цоссена, где размещался штаб сухопутных войск Германии до конца войны, пролегали подземные, капитально сработанные, тоннели, начинённые кабелями связи.

Немудрено, что и к «даче Геринга» существовал подземный ход.

И только с 1957-89 годы бывшая «дача Геринга» использовалась как "Альтерсхайм" (дом престарелых «Мир»), а позже, как общежитие для переселенцев и беженцев.

В начале 1990-х годов брошенные здания были разгромлены вандалами и оставлены в запустении.
           
С выводом войск из Германии в 1993 году, вилла была приобретена в частное владение, реконструирована, и вскоре выставлена на продажу.

...Чтобы сократить путь от дома до части, мы обычно шли мимо дома престарелых, кстати, мы его именовали «дом престарелых фашистов», и на то были основания.

Нередко из его окон нас, идущих в часть или из части домой, из-за штор сопровождали ненавидящие глаза его обитателей.

К этому дому «старперов» прилегал великолепный персиковый сад, через который протоптали тропинку служивые задолго до 1971 года.

Скорее всего, ту тропинку протоптали спецназовцы-десантники, которые сменили переведённых в иное место «соколиков» дивизии Василия Сталина.

О десантниках в нашем батальоне говорил и наш комбат-фронтовик, майор Журавлёв.

Писал о них и один из служивших в Вердер-Хафеле:

«В Вердер-Хафеле, на берегу озера, находились военный госпиталь и часть ВДВ. Ребята из этой части рассказывали, что их часть ориентирована на выполнение спецопераций на территориях западнее ГДР. Это был 1965 год...».

Разумеется, проходя через сад, персики мы рвали, несмотря на запрет комбата, которому довелось воевать в тех местах, а затем и служить в качестве командира батальона спецназ РЭП (радиоэлектронного противодействия), где предстояло служить и мне в качестве начальника станции СПБ 10.
   
Над Вердер-Хафелем семидесятых годов возвышался и славился особняк 19-го века «Hotel u. Gaststatte Bismarchohe», который до и во время войны был шикарным рестораном для высшего немецкого офицерства.

Разумеется, обслуга из Ассоциации «Вера и Красота», как и сам особняк, была на высшем уровне (имею довоенное фото этого отеля). Во время моей двухлетней службы в Вердер-Хафеле, молодые офицеры-холостяки посещали то злачное место, именуемые меж ними «Палуба» из-за большой веранды под открытым небом.

В Вердер-Хафеле в годы моей службы посещаемый нами (офицерами и сверхсрочниками) уютный ресторанчик, который именовали «Три сестры», находился неподалёку от железнодорожного вокзала, а так же гаштет при самом вокзале.

Но самым посещаемым местом попить пивка и прочее был гаштет, который мы именовали «У Курта». Он находился в пределах второго городка, где мы и жили в ДОСах (домах офицерского состава) со своими семьями.

Военнослужащие и члены их семей проживали не в самом Вердер-Хафеле, этом старинном красивом городке, стоящем на реке, а как бы в окрестностях, а точнее - в его пригороде, где жили и немцы. Их домики с большими, всегда безупречно чистыми окнами были окружены прелестными двориками, с газонами, цветами, елочками за невысокими декоративными заборчиками.

Близкими «соседями» нашего  батальона были "артполкачи", которых мы любезно поддразнивали и называли «артциркачи». Было за что!

Тут же рядышком располагались вечные труженники – рембатовцы, которых мы, подтрунивая, называли - «мазутики». И то же было за что! Их страшно было видеть!

Всегда в мазуте! У них, даже, парадная форма одежды была в маслянных пятнах!

Один из таких «мазутиков» - Саша, со своей женой - Верой, жили в одной из комнат в квартире, где кроме моей семьи жили ещё две – Юровы и Гуцаевы. К сожалению, фамилию «мазутика» Саши не помню, но он, как и его жена, были замечательны, и счастливы когда у них родилась в 1972 году доченька, а мы, зубоскалили:

- Сашка, а дочька твоя тоже в мазуте родилась?!

На что он беззлобно отвечал:

- Не в мазуте, а в госпитале.

И вместе с нами хохотал. Моей судьбе было угодно, и я в мае 1973-го года с семьёй убыл в Союз. А в 1993 году из Вердера-на-Хафеле ушёл последний солдат...

...Спустя сорок шесть лет, 22-го августа 2017 года, я, моя жена и наш сын на авто посетили «места боевой славы»: Вюнсдорф, Рехаген, где служил сын ещё до начала позорного вывода войск, затем  Вердер-на-Хафеле, где ранее служил я и жила моя семья.

От вида заросшего бурьяном, кустарником, деревьями и разрушенного военного городка Рехагена хотелось плакать. Мы остановились перекусить неподалёку от так называемой «дачи Дин Рида». К нам подошла немолодая немка.

Познакомились. Это она, Роза-Луиза, глядя на наши грустные глаза, сказала:

- Здесь была советская воинская часть.

Стала показывать фотографии, где среди группы офицеров была запечатлена и она, молодая и красивая. Показывая на фото лицо одного офицера, сказала:

- Я была влюблена в него. Хорошее было время, и люди были хорошие, а теперь тут живут бомжи и алкаши. Вот смотрите, один из них появился, не запылился, - говорит она, указывая на появившегося из кустов явно нетрезвого мужика. А тот, проходя мимо нас, изрёк: «Гутын тах» - и попёр дальше.

А Роза-Луиза и говорит ему вслед: «Тах гутын!» и смеётся.

И нам:

- Сворует что-нибудь и пропьёт. Какой он немец?! Это же румын. Или болгарин.

Их тут, как клещей на куршивой свинье.

- Роза-Луиза, - взволнованно обращается сын к ней, - да это же наш командир полка на фото! Я в Рехагене пять лет служил, и многих офицеров на фото узнаю.

На прощание, Роза-Луиза подарила то фото ему. И когда мы прощались, в глазах её была такая радость и такая тоска, от которой и до сих пор у меня щемит сердце...