Фронтовой быт русского воина Первой мировой войны.

Если охарактеризовать питание и жалованье солдата, то, как отмечал фронтовик, на руки выдавалось ежедневно 3 фунта ржаного хлеба, а также чай, сахар, махорка и мыло. Каждая рота имела полевую походную кухню и кипятильник. Управлял ими «кашевар» - как бойцы называли ротного повара. Ежедневно утром и вечером солдатам полагался чай. Обед – каждый день мясной, с порцией мяса, а щи или суп варились из разных круп.

                                             Бойцы за обедом.

После Февральской революции снабжение поначалу резко ухудшилось - и суп варили, заправляя перловой крупой, селедкой, чечевицей, получившей название «шрапнель». К обеду на второе была гречневая или пшенная каша на говяжьем или бараньем сале. В Румынии в зиму на 1917 год часто на второе подавалась рисовая каша.

                                     Общий вид хлебопекарни.

                                           Приемка хлеба.

                  Погрузка муки на узкоколейной железной дороге.

На зиму квасилась капуста, солились огурцы. Круглогодично варился квас, также подававшийся к солдатскому столу. Хлеб выпекался на полковых хлебопекарнях, и полки состязались в первенстве по хорошо выпеченному и вкусному хлебу.

Походная пекарня для выпечки белого хлеба.

Между прочим, в походных условиях вещмешок солдата, помимо прочего, содержал в себе: кружку, ложку, чай, сахар, хлеб и НЗ - «неприкосновенный запас» (банки консервов и мешочек с галетами). Когда весной 1916 г. было разрешено съесть этот НЗ, как отмечал познавший его вкус офицер, «галеты из белой муки были очень вкусны, а консервы из осетрины (целым куском) - просто великолепны».

Питание офицеров обеспечивалось «офицерским собранием». Офицеры выбирали «хозяина собрания», ведавшего и офицерской лавочкой. Кухню офицерского собрания возглавлял артельщик - унтер-офицер. Кухня обслуживалась квалифицированным поваром с помощником. Имелась походная кухня и хозяйственные повозки-фурманки. Стоимость питания составляла примерно 30 рублей в месяц. Часть продуктов приобреталась за наличный расчет в хозчасти, а часть - у местного населения. Повар возил с собой духовку и чугунную плиту – складывая на каждом новом месте плитку (обед он готовил на плитке, а жаркое запекалось в духовом шкафу). На позицию еда доставлялась офицерскими денщиками (каждый офицер имел свои столовые судки). Когда часть стояла в резерве или на отдыхе, организовывали специальную столовую либо строили навес с вкопанными в землю лавками и столами, либо для этих целей приспосабливалась изба. За стол офицеры садились только после прихода командира полка и с разрешения последнего приступали к обеду.

                                          Походные кухни.

                                          Резка порций.

Трибунал за плохое питание.

Выполнялись ли нормы питания в условиях фронта? Без сомнений, не всегда. И винить интендантов в этом можно было тоже далеко не во всех случаях. И войска ведь оказывались в окружении, и за неожиданно быстро продвинувшимися частями не всегда поспевали обозы. Конечно, бывали и случаи халатности, а снабжение войск Ленинградского фронта не могло дотянуть до положенного из-за блокады. В зависимости от того, в каком положении находились продовольственные запасы в блокадном городе-герое, бойцы в окопах получали от 70 до 75 процентов установленного пайка, а те, кто был чуть дальше от передовой, бывало, имели половину «тыловой» нормы довольствия. Впрочем, с середины февраля 1942 года снабжение солдат приблизилось к положенному по норме, а с весны-лета, по воспоминаниям фронтовиков, стало более организованным.
В лучших, нежели блокадные, условиях за плохое обеспечение продовольствием порой наказывали, иногда - жестоко. Известна история, когда Военный совет Брянского фронта под командованием генерал-лейтенанта Ф. И. Голикова весной 1942 года отправил под трибунал начальника продовольственного снабжения 61 стрелковой дивизии капитана Лихачева за то, что 72 солдата дивизии оказались в госпитале из-за истощения. И только детальное разбирательство прибывшего представителя Главного управления продовольственного снабжения спасло капитана: «отощали» бойцы, как выяснилось, за время следования на фронт.

А вот начальнику тыла Калининского фронта генерал-майору П. Е. Смокачеву избежать трибунала не удалось. Весной 1943 года на ряде фронтов сложилось трудное положение с продовольствием. В частности, в одной дивизии Воронежского фронта четыре дня выдавалось по 500 г хлеба, а горячая пища и другие продукты солдатами не получались. Еще хуже обстояло дело на вышеуказанном Калининском фронте: там долго выдавалась только половинная норма питания, да и то с такими заменами, что о более-менее полноценном питании не шло и речи. Например, мясо на 100% заменялось яичным порошком. Для прокорма лошадей вообще снимали солому с оставленных крестьянами изб. Основной причиной такого положения была весенняя распутица. Но и головотяпства командиров, не сделавших вовремя надлежащие запасы, хватало.В результате проверок вышло постановление ГКО № 3425 от 24 мая 1943 года и приказ НКО № 0374 от 31 мая того же года «О результатах проверки положения с питанием красноармейцев на Калининском фронте». Вот по этому приказу и отдан был под суд упомянутый генерал, а ряд военачальников получили серьезные взыскания. В это же время был заменен и командующий фронтом.
Но главное в этом приказе - не карательные меры, а то, что там конкретно назывались те члены военных советов фронтов (среди которых были далеко не последние люди в партийно-государственной элите страны: Хрущев, Жданов, Булганин, Мехлис), на которых возлагались организация тыла и материально-техническое обеспечение войск. Была отмечена необходимость тщательной подготовки «военпродовских» кадров и армейских поваров. В приказе был впервые обозначен и принцип снабжения войск «от себя».
Окончательно же этот принцип, возлагавший ответственность за доставку материальных средств до дивизии на руководителя армейского тыла, за доставку до полка – на начальника тыла дивизии и т. д., был введен в июне 1943 года. После принцип «от себя» действовал все годы существования Советской Армии. Надеюсь, что действует он и в Российских Вооруженных Силах.

Хлеб войны лёгким не бывает.

Хлеб войны легким не бывает. Об этом убедительно свидетельствует опыт прошедших войн, когда решение продовольственного вопроса дорого обходилось воюющим государствам. Война требует высочайшего напряжения всех отраслей экономики государства и тяжким бременем ложится на сельское хозяйство. Село отдавало фронту большую часть трудоспособного мужского населения, конского состава, тракторов и автомобильной техники. Воющие страны теряли территории и посевные площади, что влекло за собой падение производства сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия.
Постоянным спутником войн были ухудшение снабжения армии и населения, рост цен и спекуляция, а продовольственный вопрос становился одним из главных вопросов войны и переходил в политическую сферу деятельности. Даже сегодня слышны отголоски обвинений, в частности Российской империи, в отсталости сельского хозяйства и кризисе продовольственного снабжения в годы Первой мировой войны. При этом критики не осознают, что во время войны все участники испытывали затруднения в снабжении продовольствием и даже большие чем Россия.

Германская недальновидность и российское преимущество.

При подготовке к Первой мировой войне все основные участники рассчитывали на ее кратковременность и поэтому не предполагали, что могут возникнуть серьезные проблемы с продовольственным обеспечением армии и населения.
Особенно тяжело эта недальновидность отразилась на странах, зависимых от ввоза продовольствия, прежде всего на Германии, в которой производилось их только две трети от потребности. Пшеницы ввозили 26% от потребности, ячменя и кормов — более 40%. Аналогичная ситуация была в Англии и в меньшей степени — Франции.
Оказавшись в блокаде и лишившись возможности получения продукции из других стран, в Германии сразу после начала войны возник острый продовольственный кризис, который потребовал мобилизации сельского хозяйства и введения нормированного снабжения населения.
Осенью 1914 года вводится единая система максимальных цен на хлеб картофель, сахар и жиры, а в начале 1915 года устанавливается хлебная монополия. Жесткий государственный контроль расходования важнейшей сельскохозяйственной продукции осуществляло Военно-продовольственное управление, подчиненное непосредственно рейхсканцлеру.
Вводятся продразверстка и карточки на хлеб, а затем на картофель, мясо, молоко, сахар, жиры. Населению предлагают заменители продуктов питания: вместо картофеля брюква, вместо масла — маргарин, сахара — сахарин. Почти в два раза снижается калорийность питания населения.
Однако меры, принимаемые властью, так и не уберегли многих людей. За годы войны от голода и недоедания в Германии умерло около 760 тыс. человек. При этом некоторые из мер свидетельствуют если не о панике, то о состоянии растерянности правительства в решении продовольственного вопроса. Так, в начале 1915года из-за сокращения запаса картофеля правительство принимает решение провести массовый убой свиней. Их объявляют «внутренним врагом» империи, поедающим продовольствие, нужное людям, и значит, ослабляющим «силу сопротивления» немецкого народа. Весной этого года было забито около 9 млн. свиней, а через некоторое время население остро ощутило недостаток жиров.
Продовольственные затруднения в Германии воспринимались в российском общественном мнении как признак скорого поражения врага. В условиях разрыва внешнеторговых связей Россия, производившая достаточное количество сельскохозяйственной продукции, оказалась в наиболее выгодном положении — прекращение экспорта повысило ее потенциальные возможности, не произошло ожидаемого падения цен и разорения производителей. Наличие денег у населения увеличило спрос на продукты питания. О его благосостоянии свидетельствует факт значительного притока денежных вкладов в сберегательные кассы в первые месяцы войны: в декабре 1914 года поступило 29,1 миллионов рублей, а в декабре 1913 — только 0,7.
Преимущество сельскохозяйственного потенциала России также подтверждается наименьшими потерями за годы войны, относительно более развитой экономики Германии. Например, посевные площади зерновых культур в России с 1913 по 1917 годы сократились на 7%, Германии — 15,8%, а сбор зерновых уменьшился за этот же период в России на 23%, Германии — 46,9%.
Солдата в Русской армии кормили сытно. Суточная норма питания в начале войны в переводе с фунтов и золотников была: муки — 775,5 грамма или хлеба — 1025; крупы — 102,5; мяса — 410; жиров (масла, сала) — 21,5; соли — 47,3; чая — 2,1; сахара — 25,8; сухих овощей — 17,2 или свежих овощей — 258. До марта 1915 года эти нормы потребления по некоторым видам продуктов даже росли, но в апреле 1916 года начали меняться, например, норма по хлебу была 1260 граммов (больше чем в начале войны), а мяса ниже — 205 граммов.
В союзной Франции, менее зависимой от импорта и не голодающей как Германия, нормы питания солдата по основным продуктам питания были несколько ниже: хлеба — на 275 граммов, мяса — на 10, хотя у него в меню и были вино, кофе, соль, больше сахара.
Нормы питания солдата Красной Армии в сентябре 1941 года и солдата Вермахта в начале Второй мировой войны, с более разнообразным набором продуктов, по хлебу и мясу были тоже ниже, чем у солдата русской армии. В Красной Армии по хлебу — на 125 граммов, мясу — на 230. В Вермахте по хлебу — на 275 граммов, мясу (вместе с мясными консервами) — на 20.
От проблем снабжения продовольствием армии и населения России уйти не удалось, но они носили несколько иной характер и возникли не по причине отсутствия хлеба, а при его достаточном наличии. Об этом утверждает Шигалин Г.И., говоря в тоже время о многих недостатках сельского хозяйства России, характерных для его технической отсталости, а также тяготами войны: «Недобор хлеба в 1916 г. составил около 15%. Но если принять во внимание прекращение экспорта продовольственных товаров, то можно считать, что недостатка хлеба в стране не было. По правительственным расчетам общие избытки хлеба в стране в 1915/16 сельскохозяйственном году составляли более миллиарда пудов. Следовательно, хлеб в стране был».

                                       Спекуляция и провокация.

Остро продовольственный вопрос в России встал на третьем году войны. К июлю-августу 1916 года по сравнению с довоенным уровнем оптовые цены достигли по: хлебу — 91%, сахару — 48%, мясу — 138 %, маслу — 145%, соли — 256%.
Такой рост не мог быть обусловлен только экономическими причинами и нарушением работы транспортной системы. Поэтому тревожно звучал в Государственной Думе 29 ноября 1916года голос депутата Околовича К.М. о спекуляции: «Богатства России неиссякаемы и неисчислимы, а между тем кому-то выгодно искусственно доводить ее до полного истощения». Частные банки чрез своих агентов и доверенных лиц захватили торговлю мясной, хлебной, молочной продукцией и управляли ростом цен. Агенты от своего лица заключали сделки и таким образом банки обходили закон, запрещающий им заниматься этой деятельностью. Так Россия, единственная из воюющих стран, не имеющая недостатка в хлебе, испытывала продовольственный кризис, который возрос на завершающем этапе войны.
Не только безнравственное желание нажиться на войне двигало дороговизной продуктов питания. В стране зрел государственный переворот, и провоцирование недостатка продовольствия стало делом пропаганды для свержения законной власти.
В годы войны правительство принимает меры по усилению государственного регулирования вопроса снабжения армии и населения продовольствием. С начала были введены таксированные цены, а затем в декабре 1916 г. обязательная поставка хлеба государству по твердой цене по разверстке. 17 августа 1915 г. было создано «особое совещание для обсуждения и объединения мероприятий по продовольственному делу». Только с середины 1916 года по карточкам стали выдавать сахар, позднее хлеб и мясо. Принятые меры позволили увеличить поступление хлеба государству в декабре 1916 — январе 1917 годов. За годы войны даже выросло поголовье свиней: с 15,8 млн. в 1913 г. до 19,3 млн. в 1917 году, что являлось свидетельством наличия в стране кормов, в отличие от Германии.
Однако борьба со спекулянтами, заговорщиками и провокаторами решительно не велась, а война требовала высочайшей организованности тыла и суровых мер по отношению к банкам, торговцам, транспортникам и всем внутренним врагам отечества. В результате продовольственный вопрос стал, можно сказать, основным вопросом в деле возмущения населения столицы для свержения власти.

                                                    Крестьянский подвиг.

Тяжело доставался хлеб и в годы Второй мировой войны, а для нас Великой Отечественной. Но ситуация была несколько иная. В Германии продовольственный кризис остро наступил почти в самом конце войны, а в СССР — в начале, с потерей важнейших сельскохозяйственных районов, на которых до войны производилось 38 % зерновых культур.
Напуганная голодными годами Первой мировой войны и учитывая свои прежние ошибки, Германия основательно готовилась к обеспечению населения страны продовольствием в будущей войне. Ее зависимость от импорта продолжала сохраняться, но уже на другом уровне. В 1939 году доля ввоза продуктов питания составляла 9,8%, в 1944 — 12,9%.
Статс-секретарь в отставке Ганс-Иоахим Рике пишет, что положение изменилось: «В противоположность 1914 году германское государство в 1939 году имело, …настоящий, то есть выходящий за пределы нормального, резерв основных продовольственных товаров». Ожидалось, что запасов зерна и жиров, даже в условиях сокращения ввоза, при нормальном урожае и правильном распределении продуктов должно было хватить, по меньшей мере, на три года. За годы войны сбор зерна по сравнению с 1938 годом в 1944 составил — 78%, следовательно, сократился всего на 22 %, почти в два раза меньше, чем в Первую мировую войну.
Подготовку к войне отличала и более высокая организация снабжения, которая позволила обеспечить строгий учет продовольствия на всех этапах его прохождения до потребителя. Контроль рынка и регулирование цен на продукты питания осуществлялось специально созданной еще в 1933 году корпорацией производителей сельскохозяйственных продуктов.
В период мобилизации страна перешла к так называемой «принудительной экономике», а нормированное снабжение населения было введено раньше, чем обозначился недостаток в продуктах питания. В ходе войны управление продовольственным снабжением был максимально централизованным под руководством Министерства продовольствия и сельского хозяйства.
И все же при такой подготовке житель Германии не «жировал» даже уже в начале войны с Советским Союзом. Так, в период с 30 июня по 27 июля 1941 года средние нормы питания были: хлеб — 9000 граммов, крупа — 600, мясо — 2800, жиры — 1360, сахар — 1120, мармелад — 700, картофель — без ограничений. Если перевести на дневную норму, то получим, например, хлеба — 321 грамм и мяса — 100. Не густо, но дальше было еще хуже.
Резкое снижение норм произошло в 1945 году. С учетом почти полной потери урожая этого года, от голода Германию спасли ее противники и победители, несмотря на то, что Советский Союз в частности, понес значительные потери в сельскохозяйственном производстве. С 1941 по 1945 годы его посевные площади под зерновые культуры относительно 1940 года сократились на 23%. Производство зерновых за этот же период уменьшилось на 50,5%, более двух раз, чем в Первую мировую войну в России. Еще ниже был уровень производства в 1941 и особенно — в 1942 годах.
Если учесть, что еще в предвоенные годы в стране со снабжением продовольствием были проблемы, и отдельные продукты питания выдавались ограниченно по карточкам, то при таком резком уменьшении сбора хлебов с первых дней войны требовалась жесточайшая экономия, концентрация запасов продовольствия в руках государства, строгий учет и плановое, централизованное его распределение. В связи с этим повышение интенсивности труда на селе и сокращение потребления вынужденно стало, можно сказать, условием выживания населения. Плановая экономика государства и административно-командная система позволяла решить эти задачи, кроме того, она была усилена в начале войны, специально созданными политотделами в сельских хозяйствах.
В июле 1941 года вводится нормированное снабжение населения. Средняя дневная норма выдачи хлеба для двух категорий населения, в каждую из которых входили рабочие и ИТР, служащие, иждивенцы и дети до 12 лет, составляла 487,5 грамма. С мясом дело обстояло хуже: средняя норма по стране была всего 1200 граммов в месяц, или 40 граммов день.
На этапе завершения войны нормы были несколько повышены, но уровень потребления оставался невысоким. Потребление хлеба и муки в 1944 году составляло всего 83,5% от уровня сентября 1940 года, сахара и кондитерских изделий — 22,4%, мяса и мясопродуктов — 59,5%.
Еще более существенно сократился уровень потребления самих производителей сельскохозяйственной продукции. В 1943 году их личное потребление хлебопродуктов по сравнению с 1939 годом снизилось на 35%, мяса и сала — на 66%.
На один трудодень в среднем по стране колхознику выдавалось менее 200 граммов зерна и около 100 граммов картофеля, немного овощей, а мясо, масло, молоко практически не распределялось, не считая общественного питания.
При таком питании и резком снижении технической оснащенности села, крестьяне, в основном женщины, всё же выполняли задачу по поставке хлеба государству, терпя все тяготы и лишения. Иначе как подвигом это не назовешь.
Сравнивая такое положение дел с Первой мировой войной до февральского переворота, можно сказать, что тогда перед правительством стояла задача забрать имеющийся у крестьянина хлеб и сделать его доступным для потребителя. А в Великой Отечественной войне задача было иной: как произвести хлеб в нужном количестве. В обоих случаях заплачено было дорого: гражданской войной, разрухой, гибелью людей от голода и недоедания в годы войн и в послевоенное время.

Источник Ссылка

Сухпайки разных армий мира: где вкуснее?

На голодный желудок особо не повоюешь. Поэтому в каждой армии мира солдаты могут рассчитывать на ИРП - индивидуальный рацион питания. Или же просто - сухой паёк. Он необходим в условиях, когда приготовить нормальную пищу просто невозможно. В зависимости от страны, сухпай может быть рассчитан на один прием, на три, или же на несколько приемов для нескольких солдат сразу.
Основополагающим требованием к ИРП в первую очередь является длительное хранение, что сразу же исключают из него свежую плодоовощную и молочную продукцию. Вторым важным условием входящих в рацион продуктов является их готовность к употреблению. В сухпае не может находиться пища, вызывающая желудочные расстройства, аллергию и прочее. Предпочтение должно отдаваться легкоусваиваемым продуктам.
Тем не менее, рационы индивидуального питания довольно сильно различаются от армии к армии.

300 лет армейской кухни. Рецепты в натуре.

Эволюция! Это тот термин, который объясняет развитие чего угодно, в том числе и армейской кухни. Эволюционировала кухня на протяжении 300 лет, и процесс этот шел, как все в истории. То есть, медленно и со скрипом. Но шёл. От обычных грабежей населения в допетровские времена к организованному снабжению. Чем дальше по линии времени, тем лучше.
То же самое и с рецептурой и методами приготовления. От нехитрой готовки княжеских дружин и стрелецких десятков до артелей в русской армии более поздних времен. И далее к поварам-кашеварам, в обязанности которых входило не только готовить безопасно и съедобно, но и вкусно. Времена тогда были простецкие, и сваренный в котле нерадивый кашевар никакого удивления у правозащитников не вызывал. Да, скажете, правозащитников не было. Ну, не было. И что плохого? В любом случае, правда была на стороне бурчащих солдатских желудков. Эволюция привела к упорядочению всего кухонного военного быта. С одной стороны – хорошо, с другой… Все, опять же, зависело от времени.
При Николае Первом, например, кроме палочной системы наказаний, за все была введена раскладка, практически если не обрекавшая солдат на голодную смерть, то близкая к этому. В рационе были оставлены три основных продукта питания: капуста, горох и овес.  Стоит напомнить, что при Николае Палкине солдаты служили 25 лет. Еще чуть-чуть – и на тебе пожизненное строгого режима. Потому что кормежка была соответствующей, то есть удручающе бедной.
Русский солдат того времени должен был питаться всего тремя видами супа: щами, гороховым и габер-супом, как официально был назван овсяный суп (искаженное немецкое Hafersuppе). Плюс три вторых блюда: ячневая или перловая каша, гороховой кашей и солонина.
Однообразно, невкусно, уныло в плане витаминов и калорий. Немудрено, что солдат ослаб как физически, так и психологически. И как результат – поражения, причем обидные. Польская война 1830-1831 гг., Венгерская война в 1849 г., Крымская война 1854-1856 гг. Причем одной из причин поражения в Крымской войне было названо отвратительное снабжение и голод среди солдат.С запозданием, но с поразительной «скоростью» для обычных русских условий принципы довольствия армии были пересмотрены уже в 1871 г. Кстати, «помог» прусский Вильгельм I, разгромивший с треском и грохотом лучшую армию Европы – французскую.
И при Александре Втором, одном из лучших императоров династии Романовых, начались процессы, которые стали действительно эволюционной лестницей, а не тупиком. О процессах мы уже говорили, теперь стоит поговорить о том, к чему они привели.
Говоря о рецептуре приготовления армейских блюд и даже приведя пару исторических рецептов, я, сам того не желая, окунулся в этот жутко увлекательный мир. И, скажу вам, уважаемые ценители истории, это тот еще детектив, особенно если умеешь правильно встать к кастрюле и сковороде. Так вот случилось, что я умею. И, готовясь к написанию данной статьи, провел эксперимент. То есть взял и приготовил некоторое количество блюд по рецептам того времени. И заодно оценил сложность приготовления и как оно на вкус.
Честно скажу, по-разному выходило. Очень помогли труды Вильяма Похлебкина, великого кулинарного историка, и рекомендации русского подполковника Николая Гарлинского, армейского кулинара конца 19 века. Именно благодаря этим корифеям и можно сегодня четко представить, что и как ел русский солдат от турецкой и русско-японской до Гражданской войн.

                                                   Супы.

Суп – дело сложное. А супы в русской армии реально отличались разнообразием и делились на две части. Естественно, на скоромные и постные, или так называемые заправочные.
Начну, пожалуй, со скоромных.
Понятно, что все без исключения супы в русской армии готовились на говяжьем бульоне. Свинина и баранина не прижились в армии. Рецепты приведены из расчета на 10 человек, то есть закладка шла в ведерный котел.

1. Щи с мясом (кислые).  Мясо (4 кг), квашеная капуста (2,5 кг), соль, перец, специи. Самый распространенный суп в армии.

2. Борщ с мясом. Мясо (4 кг), свекла (2 кг), капуста свежая (2 кг), лук (0,4 кг), чеснок, лавровый лист. Более сложный рецепт, чем щи, но весьма был распространен в Малороссии и на юге России.

3. Щи ленивые (из свежей капусты) с мясом. То же самое, что и рецепт №1, только квашеная капуста заменялась на несколько большее количество свежей (3-3,5 кг). Ну так… На троечку. Понятно, что осенью, когда капусты валом, пойдет. Но «фирменного» очарования настоящих щей нет. Нет кислинки от квашеной капусты, так что так себе супец. Но повторюсь – абсолютно съедобно.

4. Суп картофельный с мясом. Этот рецепт я тоже приводил, вот как есть «икра заморская баклажанная». А по сути те же щи, только в бульон закладывалась не капуста, а картошка. И все овощи, которые были в доступе: лук, морковь и так далее.
Северный такой рецепт, территория губерний, ставших потом Белоруссией, Новгород, Псков, Санкт-Петербург.
5. Рассольник. Весенний суп. Варили в основном по весне, когда надо было вырабатывать консервированные овощи. Весьма своеобразный рецепт.

Сперва в котле топилось сало (0,2 кг). Потом на сале обжаривался лук (0,4 кг). Далее добавлялось около литра воды и на всем этом тушились соленые огурцы и квашеная капуста. Весьма долго, от 40 минут до часа. Потом доливалась вода (8 л) и закладывалось мясо (2 кг). После снятия пены закладывали перловую крупу (1-1,5 кг), лавровый лист, соль и перец.

Кто соображает в готовке, скажет, что рецепт несколько извращенский. Тут есть нюанс. Если у кашевара был третий котел, позволявший ему отдельно начать варить бульон – дело в шляпе. Либо повар располагал временем для неспешной готовки. Но если оба пункта были невыполнимы – вот вариант.

Этот рецепт ради интереса я приготовил. Сильно так себе, но я рассольники с армии терпеть не могу.

5. Суп с мясом и овощами. Почти борщ, но не борщ. Этот суп варили в южных губерниях России. В стандартный мясной бульон закладывалось все, что произрастало вокруг. В смысле, было доступно для приобретения.

Морковь, картофель, горох (Воронежская губерния), репа (Тамбовская и Ростовская), петрушка, лук. В некоторых частях обязательно добавлялось пшено.

6. Супы крупяные. Овсяный, перловый, рисовый. Походные такие простецкие варианты. В стандартный мясной бульон закладывалась крупа (1-1,2 кг), обязательно подболточная мука (0,2 кг), немного овощей, обычно из сушеного брикета.

На вкус так себе, но это было горячее блюдо, а учитывая мясную порцию, довольно сытное. Кстати, в таком супе можно было спокойно менять мясо на тушенку (мой эксперимент), даже лучше выходит, чем с мясом.
Рис обычно использовали либо в крайнем случае, либо в местах, где он произрастал (территории нынешних Кубани и Ставрополья). Рисовый суп – редкостная отрава на мой взгляд. В овсяный можно было не сыпать муку в качестве загустителя. И так не то суп, не то кисель получался.

Если же в целом – да, щи и борщ самое оно! Остальное, в особенности эти крупяные супы, кроме недоумения ничего не вызвали. Понятно, что когда на безрыбье, то и это сойдет, но да здравствуют щи и борщи!

                                                               Постные супы.

1. Суп со снетками. Снетков добыть не удалось, потому заменил типа анчоусами из черноморской хамсы. Итак, брались снетки. Маленькая сушено-вяленая речная или озерная рыбка. В местах постоянной дислокации их предварительно замачивали, но в полевых условиях для настоящих мужиков… И вообще, вода в полях ценность.
Берем котел и заливаем туда воду. Все 10 литров. Кипятим, и в кипящую воду отправляем картофель (2-3 кг) либо ЛЮБУЮ крупу, которая есть на складе. Даже гречку можно, но извращение все-таки. Лучше ячневую или перловую. Варим минут 15.
Следом идет лук (0,4 кг, можно предварительно для себя обжарить на сале или растительном масле), морковь (0,4 кг, вместе с луком). Перец и лаврушку не забыть. Еще 10 минут.
Засыпаем снетки (0,5 кг) и варим еще 15 минут. ВСЕ!
Если есть зелень – только в плюс. И на выходе самый обалденный постный суп русской армии. На вкус просто супер, но запах… несколько непривычен. Ну, не то чтобы вонь, просто своеобразно пахнет.
Дальше, к сожалению, ничего интересного не предвидится. Пост есть пост.
Символом поста стали так называемые «заправочные супы». Появились они в 70-х годах 19 века при Александре Втором. Термин исключительно военной кухни России.
Такие супы, хотя и готовились без мяса, но принадлежали к скоромному, к содержащему животные продукты столу. Но в пост к употреблению солдатами допускались, хоть с кряхтением духовенства. Бульон для этих супов делался из костей, а заправлялись они для жирности салом, обычно свиным и реже говяжьим, перетопленным.
В принципе, все вышеприведенные рецепты легко и непринужденно становились в пост заправочными.
Здесь, конечно, тоже были нюансы. Кости для бульона – это отдельная и неаппетитная тема. В общем, они всегда бывали «третьей» свежести, особенно на флоте. Потому, кстати, пищевые бунты во флотской среде были явлением частым и жестоким особенно в пост. Вонючий суп на бульоне их протухших костей не радовал никого.
Был еще нюанс с этими супами, потерявшими калорийность, сытность и привлекательность. Поскольку некоторые супы, например, из ячневой крупы, «не добирали» в калорийности, в них, вопреки всякому пониманию, в пост разрешалось «забеливать» … так называемым «снятым», то есть, обезжиренным молоком.
Никогда не был сторонником религии, но вот такое гнусное варево точно меня от церкви отбросило бы не хуже взрыва. Ну честное слово, к вкусу и запаху (!) бульона из не совсем свежих (да ладно, из совсем протухших) костей, лука, обжаренного на свином сале еще добавился вкус и запах молока. Пусть и обезжиренного.
В общем, я бы пошел бунтовать. Так что все эти посты – они реально не для армии. Но увы, времена были именно такие. Постные в том числе.

2. Щи с грибами. Варились на воде (слава богу!), поэтому были в отличие от заправочных супов абсолютно съедобными.

На 10 литров воды берем грибы (0,8 кг), лук (0,4 кг), морковь (0,4 кг) и обжариваем на растительном масле (15-20 г). В воду забрасываем картофель (0,4 кг) и варим 10 минут. Потом шинкуем капусту (0,4 кг) и варим еще 10 минут. Затем заправляем обжаренными грибами и варим еще 10 минут.
Все. Добавить мелко порезанной петрушки и укропа, и ложечку сметаны… Да, почему-то именно с такими щами очень тянет хряпнуть соточку самогонки.

3. Щи зеленые постные. Это для поваров, которые не сидели на месте ровно.

В котел наливаем холодную воду, кладем лаврушку, перец горошком, целые неочищенные зубчики чеснока и луковицу, укроп и петрушку. Варим постный пряный бульон. Минут 20.

Щавель (1-1,5 кг, либо любую зелень) и морковь (0,4 кг) шинкуем. Картофель (0,4 кг либо крупа) кубиком. Сперва заряжаем картофель, варим минут 15. Далее соль, перец, морковка и варится еще минут 10. Потом щавель или что там будет, покипеть минут 5 и все.

6. Уха. Ну тут вообще говорить нечего, уха есть уха. Варилась из свежей речной или озерной рыбы.

7. Гороховый суп. Немного не то, что все знают, поскольку был постным и варился на воде либо как заправочный суп. По калорийности совершенно не дотягивал до конкурентов, приходилось подтягивать всякими добавками, которые вкуса не улучшали.

Вторые блюда

Вторыми основными блюдами, согласно поговоркам, были, конечно же, каши.

1. Каша гречневая.
2. Каша ячневая (перловая).
3. Каша пшенная.

По раскладке на эти каши полагалось на 1 человека: крупы — 100 г, лука — 20 г, сала — 34 г.

Кто это придумал, история не сохранила. А жаль.

Для гречневой каши, которая вообще сама по себе есть блюдо, такой набор вполне хорош. Гречка прекрасно разваривается, создает в животе благостный объем, и в сочетании с луком, обжаренном на сале, представляет и вкусное, и сытное блюдо.

Для пшенной каши тоже ничего, съедобно вполне.

Для перловой крупы или даже сечки это было весьма сомнительно. Согласно мнению экспертов (тот же В. Похлебкин), перловую кашу надо употреблять совершенно иначе. Но армия есть армия, потому или все – или ничего. Но в плане вкуса перловка с луком и салом – та еще отрава.
Многие мемуары (Р. Малиновского, Ю. Макарова) содержат рассказы, как такую перловую кашу солдаты продавали скупщикам на корм скоту, а на вырученные деньги покупали что-то съедобное.

Кроме каш, в рационе русских солдат были:

4. Говядина вареная (из первых блюд).

5. Солонина с капустой. Солонины выдавалось из расчета 160 г вечерней порции на человека. Солонина закладывалась в котел и варилась около 40 минут. Добавлялись лавровый лист и перец, естественно, не солилось. Затем в котел закладывалась свежая (4 кг) или квашеная (2,4 кг) капуста, варилась еще 5-10 минут и дальше вода сливалась, а блюдо было готово к употреблению.
Аналогичным способом готовилась солонина с горохом или овощами (свеклой и картошкой).

                                               Вторые блюда постного стола.

1. Рыба отварная свежая.

2. Каши: гречневая, овсяная, ячневая с постным маслом (масла деревянного — 34 г на человека в день).

3. Отварной горох с постным маслом.

Если отмотать в начало моего повествования, то станет ясно, что к началу 20 века русская армейская кухня представляла собой уже не то, что 100 лет назад. Это уже была кухня, с довольно нормальным количеством высочайше (я не шучу) утвержденных блюд.
Действительно, меню в армии утверждал шеф от императорской семьи, в ранге никак не ниже великого князя. А были императоры, которые сами послужив и повоевав, прикладывали руки и головы к созданию армейской кухни.
Таким образом, если серьезно, то за неполные 100 лет русская военная кухня не просто эволюционировала. Солдат (да, в сильной зависимости от снабженцев) перестал быть отщепенцем типа «иди и найди, найдя, сожри!», а стал военнослужащим на реальном довольствии у государства.
Но впереди были два тяжелейших испытания: Русско-японская и Первая мировая войны.

Автор: Роман Скоморохов

Источник Ссылка

Питание  военнослужащих Германской армии в 1901 году.

К сожалению, отыскать немецкие нормативные документы относительно норм питания немецких солдат в начале XX века отыскать не удалось. Да и едва ли это возможно. Однако в распоряжения автора имеется весьма подробная справочная книга, описывающая армию Германии этого исторического периода. Среди прочих материалов в ней описаны нормы довольствия немецких военнослужащих и организация их питания, которые я здесь привожу. 

От автора Зачем и для чего я излагаю  нормы продснабжения армий, давным давно ушедших в историю? Ну, хотя бы для того, чтобы читатель мог сам сравнить как в те далекие времена питался немецкий или русский солдат, а не принимать на веру утверждения псевдоисториков  типа: "Царское правительство буквально морило голодом русского солдата, выдавая ему буквально крохи, лишь бы тот  мог таскать ноги,  в то время как солдат европейский получал полный ассортимент продуктов, и всегда был сыт и доволен". Ведь не секрет, что зачастую такой, с позволения сказать, историк и сам не знает как на самом деле  кушал тот или иной солдат, но ему нужно либо восхвалить, либо опорочить тот или иной политический режим (в зависимости от социального заказа). А это уже тогда не история, а пропаганда, маскирующаяся под историю.
Заметим также, что к началу века только Русская Армия имела организованное горячее питание солдат из полевых кухонь, и могла сносно кормить воина в любых полевых условиях. Европейские армии в стационарных условиях ориентировались на закупки продовольствия у местных крестьян и коммерсантов, а в походе ориентировались на военные повинности для местного населения, которое было обязано размещать и кормить солдат. Разумеется, эта система куда менее обременительна для военного командования. Мол, мы отпускаем полку деньги на питание, а как это будет организовываться на месте, о том пусть болит голова у командира полка, точнее у его интендантских чиновников.
Ну а если местные села разорены войной? Или их просто нет в данной местности? Или местное население само голодает по причине неурожая? Что тогда?
Русский военный атташе во Франции полковник граф А.А.Игнатьев в своих мемуарах описывает, как он пытался перед самым началом Первой Мировой войны познакомить французов с русскими полевыми кухнями и с русским опытом питания личного состава в походе. Но французское командование только посмеивалось и уверяло графа, что французский солдат индивидуалист, и предпочитает варить свою похлебку сам на костре по своему вкусу. Во сколько испорченных желудков и умерших от голода солдат это обошлось Франции, знает один лишь Господь. К середине Первой Мировой полевые кухни имели уже все армии.

Итак,  ежедневно немецкий нижний чин получал питание из расчета следующих продуктов в следующих количествах:

           Наименование     Количество                                                 Примечание
1. Хлеб 750 гр. в Германии основным видом хлеба в то время был ржаной. Только этот хлеб и выдавался.
2. Мясо
                               или  250гр. плюс  60гр. животного жира или 40гр. смальца  или 25гр. масла сливочного
шпик копченый 200гр.
3. Крупа
                                 или 125гр. рис, перловка, пшено, гречка или иная крупа
фасоль, горох, бобы
                              или 250гр.
картофель 1500гр.
4. Кофе 15гр. в обжаренных зернах натурального кофе
5.Соль 25гр.
6. Приправы (перец, горчица и т.п.) не регламентируется

По калорийности это составляет 3500-4000 ккал., что отвечает современным требованиям питания мужчин в возрасте 18-40 лет, занятых физическим трудом средней тяжести.
В Германии в начале века  не существовало армейских продовольственных складов, и не  существовала система продовольственного снабжения в том виде, в каком она существует нынче, скажем,  в нашей армии. Германская   система продовольственного обеспечения тоже имела свои плюсы. В частности, в том, что военный бюджет не обременялся содержанием продовольственных складов, транспортированием продуктов, существованием весьма многочисленных подразделений, занятых хранением, переработкой, учетом, перевозками продуктов.
Суть немецкой системы продснабжения состояла в том, что в  зависимости от местных цен на продукты, интендантство отпускало полку определенные денежные суммы (исходя из численности полка), на которые полк был обязан сам на месте приобретать конкретные продукты, исходя из вышеприведенных норм. Эти денежные  суммы пересматривались интендантством один раз в полгода. При этом, для каждого унтер-офицера денежная сумма отпускалась больше на 50%, чем для солдата.   Эти деньги сверх общей нормы командование могло использовать на улучшение качества питания унтер-офицеров, а не просто увеличивать нормы отпуска.  Т.е. для них на эти деньги можно было закупать более качественные и дорогостоящие продукты, или продукты. которые не предусматривались в общих нормах. Например, сахар, чай, белый хлеб, какао, рыбу, овощи или фрукты. Или же на эти средства можно было нанимать женщину-повара для приготовления пищи унтер-офицерского состава.

Все  продовольствие предоставляется в виде готовых блюд. Хлеб распределяется равномерно на три приема пищи.
На завтрак выдается суп или  кофе.
На обед мясо и каша (или картофель).
На ужин обычно холодные блюда.

От автора. В книге не расшифровывается что именно представляют себя холодные блюда на ужин. Но исходя из организации питания Вермахта и полагая, что Вермахт питался в традициях старой германской армии , можно предположить, что на ужин солдаты получали хлеб и сало (или колбасу, или смальц). Т.е. ужина, как такового у них не было. Так, "заморят червячка" и спать. Основной прием пищи в обед. Но как ухитриться за один присест сьесть полтора килограмма картошки?   Фактически, это кушать один раз в сутки, а два раза только перекусывать. Едва ли такая организация питания была полезна для желудка.
Об овощах, фруктах, сахаре речи не идет. Очевидно, овощи солдат должен был приобретать по возможности  за свое жалованье.
Должностей солдат-поваров в германской армии не существовало. Приготовлением пищи занимались специально выделяемые из роты для этих целей солдаты под командованием одного из унтер-офицеров. Качество пищи и контроль за расходованием продуктов осуществляла специальная ротная комисcия из числа солдат. Во главе комиссии стоял один из офицеров роты.
Каждая рота готовила пищу для себя. Общеполковой кухни не существовало. Для чистки картофеля нанимались женщины, оплата труда которых осуществлялась из сумм, выдаваемых полку на питание. Привлекать для чистки картофеля солдат запрещалось. Полковые интенданты должны были исхитряться с одной стороны приобретать и выдавать продукты для солдатского питания, исходя из вышеуказанных норм, а с другой стороны находить поставщиков, которые были бы согласны продавать продукты по ценам ниже рыночных с тем, чтобы высвободившиеся деньги потратить на наем женщин для чистки картофеля.

От автора. И по сей день в нашей армии для кухонного наряда чистка картошки для всего полка остается одной из главных и тяжелых задач. Обычно целый взвод тратит на это половину ночи, хотя по нашим нормам картошки потребляется  втрое меньше, чем в германской армии. Как ухитрялись несколько немецких женщин начистить картошки на целый полк, для автора остается загадкой. Явно, что их на кухне было не 20 и не 30 человек. Или одна женщина на кухне равна 10 солдатам?
В полках разрешалось иметь прикухонные хозяйства, т.е. откармливать свиней отходами кухни, разводить огороды, содержать скот. Разумеется, не в ущерб военному обучению и боеспособности. Сокращающиеся при этом денежные расходы на питание можно было использовать для улучшения качества питания и приобретать продукты, не предусмотренные нормами.
В столовой унтер-офицеры едят отдельно от солдат. Военнослужащие, состоящие в браке или исполняющие обязанности, не позволяющие им питаться в столовой, продснабжение  в виде продуктов не получают. Вместо этого им выдается денежная компенсация.
В некоторых случаях  военнослужащим, питающимся в столовой, вместо хлеба выдается денежная компенсация. Обычно это происходит при неурожаях, когда закупить хлеб  для полка затруднительно, или цены на него резко возрастают в короткое время вследствие спекуляций со стороны крестьян.
Для того, чтобы солдаты и унтер-офицеры могли иметь дополнительное или просто более лучшее и разнообразное  питание, но уже  за свой счет, в казармах могли организовываться т.н. "кантины" (говоря нашим языком - солдатские чайные), которые существовали за счет получаемой прибыли. Если кантина находилась  под управлением  самого полка, то вся прибыль, сверх расходов на ее содержание, направлялась на улучшение питания  личного состава. Однако, кантина могла сдаваться и в аренду гражданским коммерсантам.
Существование кантин в казармах являлось насущной необходимостью, поскольку такая категория  военнослужащих, как  солдаты-добровольцы должны были питаться исключительно за свой счет, и от казны им ни продукты, ни деньги не отпускались.
От автора. Солдат-доброволец вообще существовал в германской армии исключительно за свой счет. Даже патроны для учебных стрельб он должен был приобретать на свои деньги. От казны он не получал ровным счетом ничего.  И без них лиц, подлежащих призыву на военную службу, было больше, чем требовалось армии и молодым людям приходилось тянуть жребий, чтобы оказаться на срочной службе. Между тем, германскому командованию приходилось ограничивать количество солдат-добровольцев в полку, поскольку желающих "отдать свой долг Родине" всегда было в избытке. И дело тут вовсе не в патриотизме немцев. Тогдашнее законодательство Германии настолько ограничивало юридические права лиц, не прошедших военную службу, что выгоднее было отслужить за свой счет, нежели потом всю жизнь наталкиваться на ограничения.
Может и нам в современной России стоит таким же образом решить проблему набора солдат-контрактников? И уклонисты от обязательной срочной службы исчезнут сами по себе. Призывники будут обивать пороги военкоматов, а не прятаться от вручения повесток.
А что, это справедливо - если не хочешь защищать свою страну (а через это и свои собственные дом, семью), то ты и не вправе рассчитывать на то, чтобы государство полностью защищало твои права, обеспечивало бы социальную поддержку и льготы. Как аукнется, так и откликнется.
Если военнослужащие находились вне места постоянной дислокации, и им не могли доставить питание из продуктов от своих постоянных поставщиков,  поскольку кухни в полках были только стационарные, то использовалась система так называемых военных повинностей местного населения.
В книге имеются со ссылками на директивные документы сведения о различных повинностях местного населения по обеспечению войсковых частей,  Имеются ввиду, прежде всего, случаи, когда воинские части или подразделения принимают участие в маневрах, учениях, совершают марши походным порядком. В таких случаях   бремя содержания   войск возлагается на местное население.  Прежде всего, местное население обязано предоставлять транспортные средства для перевозок имущества и вооружения, предоставлять помещения для ночлега и отдыха. Разумеется, с последующим денежным возмещением понесенных расходов.
При предоставлениии помещений местные жители обязаны предоставить  военнослужащим и соответствующее питание. Причем,  количество продуктов, их ассортимент  определяются  по вышеприведенным нормам. Местные жители обязаны выдать продукты в виде готовых блюд.
От автора. Не здесь ли кроются истоки причин того, как  спустя десятилетя Вермахт вел себя на оккупированных территориях СССР во время Отечественной войны?. Возможно, что дело тут не только во враждебности гитлеровцев к русским, и не в природной склонности немцев к грабежам и насилию, а и в том, что издавна немцы искренне полагали, что армию в походе и на войне обязано кормить местное население за свой счет. Потому тыловые службы Вермахта перед началом войны не слишком озаботились проблемами продовольственного и вещевого снабжения и не сделали нужных расчетов транспорта, что полагались сугубо на местные продовольственные ресурсы. Как сказал в одном остроуменом фильме   "Каин восемнадцатый" король: "Кормить надо безоружного солдата, вооруженный и сам себя прокормит".
В целях снижения нагрузки на местное население в смысле продуктов солдатам и унтер-офицерам   на время пребывания вне гарнизона могли выдаваться т.н. "хлебные деньги". В этом случае местные жители были обязаны давать  все продукты, кроме хлеба, который  нижние чины   в этом случае уже просто покупали.
Интересно отметить, что в отношении офицеров, военных врачей и военных чиновников местный житель был обязан предоставлять особое питание, т.н. "господский обед" без каких либо норм, но за соответствующую плату. Эти расходы затем военное ведомсто офицерам и чиновникам  компенсировало.
Однако, когда роты выходят в стационарные лагеря, т.е. перемещаются из казарм на время полевых занятий и учений в постоянные барачные помещения на учебных полигонах, то продснабжение организуется примерно так же, как и в казармах. При этом приготовление пищи производится на кострах в специальных полевых котлах. В учебных целях периодически солдаты и унтер-офицеры   должны готовить себе пищу индивидуально в котелках на кострах. В этих же целях часть продуктов поставляется в виде консервов.
Следует заметить, что, в отличие от всех других продуктов консервы поставляются с армейских складов неприкосновенного запаса (НЗ). Это позволяет освежать запасы консервов. Интендантство при поставках консервов соотвественно уменьшает сумму продовольственных денег, выдаваемых полкам. Сами консервы также производятся только на государственных консервных заводах.

От автора. Едва ли немецкие солдаты радовались замене  свежих продуктов на консервы. В годы моей  армейской службы в Советской Армии дневная норма мяса составляла 150гр., а при замене мяса на тушенку всего 112гр. И если мясо еще можно было увидеть на тарелке в виде порционных кусков, котлет или гуляша, то тушенка, брошенная в кашу,  была совершено незаметна и порождала всеобщее мнение, что повара или прапорщики продслужбы сами сьели ее, а нам оставили голую кашу.  Хотя, можно прикинуть - банка тушенки это 338 грамм, т.е.  дневная норма мясных консервов на троих. Разделите эту тушенку на 6 частей (ее ведь нужно выдать дважды в день - на завтрак и обед. На ужин будет рыба). Ну и что вы увидите в тарелке? На один прием пищи вам достается чуть больше чайной ложки тушенки. Разглядите вы эту тушенку в тарелке перловой каши? И это если завод честно положил в банку само мясо. А ведь нередко в банке обнаруживалась половина жира, или еще что хуже, бульона.
Доставкой продуктов в такой лагерь занимаются нанимаемые поставщики. Обычно те же, которые поставляют продукты и в казармы. Офицеры же  в лагерях должны были сами заботиться об организации своего питания.   Обычно, для этой цели офицеры  выбирали одного из своего коллектива, который собирал с них деньги на питание, нанимал повара, закупал посуду и прочие изделия для создания офицерской столовой. Для доставки продуктов он же заключал договор с гражданскими поставщиками (часто с теми же самыми, что поставляют продукты для солдатского питания). При достаточных средствах офицеры просто заключали договор на организацию питания  с  рестораном ближайшего городка.

Автор Юрий Веремеев.

Чем кормили солдат русской армии в разные войны.

«Голодный солдат - плохой солдат» - эта аксиома известна полководцам и военачальникам с древнейших времен. Солдатская пайка - не просто малая радость, которая дает возможность воинам насытиться, она также напоминает им о том, что о них не забывают и заботятся. Это придает уверенности и поддерживает боевой дух. Небольшое, но сытое войско вполне может победить превосходящего по численности, но менее сытого соперника. Северная война До воцарения Петра I русская армия в основном представляла собой стрелецкие полки, укрепленные иностранными наемниками. Питались они преимущественно тем, что удавалось добыть в дороге, как в селах, так и на природе. Причем порой это превращалось в банальный грабеж того населения, которое они должны были по идее защищать.

                                                                 Северная война.

До воцарения Петра I русская армия в основном представляла собой стрелецкие полки, укрепленные иностранными наемниками. Питались они преимущественно тем, что удавалось добыть в дороге, как в селах, так и на природе. Причем порой это превращалось в банальный грабеж того населения, которое они должны были по идее защищать. После того, как Петр создал регулярную армию, им была учреждена должность генерал-провиантмейстера, который отвечал за обеспечение армии провизией и фуражом. Теперь все необходимое всегда сопровождало армию в походе в специальном обозе.
Готовили еду “артелью”. Солдаты делились на группы, в каждой из них назначался ответственный за приготовление пищи, который этим непосредственно и занимался. Большие котлы солдаты носили с собой сами. По норме солдат получал в месяц 2 пуда (1 пуд - 16 кг) муки, 1,5 пуда сухарей, ¼ пуда крупы, водку и соль. Кроме того, служивым выдавались деньги, чтобы они могли купить в деревнях и селах мясо. Для выросших в условиях полунатурального крестьянского хозяйства солдат готовка не была проблемой, они успешно справлялись с этой задачей на привалах.

                                        Отечественная война 1812 года.

В ходе Отечественной войны 1812 года ситуация с провиантом не сильно изменилась по сравнению с петровскими временами. В обозе армии находились запасы муки, круп, сухарей, мяса, соли и спиртного. Все также приготовление еды было артельным делом, разве что должность главного артельщика стала более универсальной. Этот человек имел звание, сопоставимое с нынешним сержантом, и отвечал не только за еду, но и за хранение денег и ценностей “своих” солдат, собирал у них средства и распоряжался ими при покупке продуктов у селян и маркитанток. Кроме того, появились нормы выдачи алкоголя и мяса - в сутки 50 граммов водки и фунт мяса.

                                            Первая мировая война.

С 1989 года Российская императорская армия начала снабжаться полевыми кухнями Турчановича. Изобретение русского офицера Антона Федоровича Турчановича совершило переворот в данной области. Двух- и четырехколесные кухни были более мобильными, к тому же пища в них могла готовится на ходу. Произошло изменение и в организации питания - теперь еда готовилась не на 10-12 человек, а на роту. Артельщик по-прежнему занимался закупкой провизии, готовил же ее кашевар. Продукты солдаты получали из трех источников - это был непосредственно провиант из обоза, а также были две статьи денежного довольствия - приварочные и чайные деньги. Средства нужно было распределить так, чтобы в день солдат получал: 200 граммов говядины, 300 граммов капусты, 320 граммов гороха, чуть больше килограмма картошки, 200 граммов пшеничной муки, 40 граммов сливочного масла и 10 граммов соли. Кроме того, к тому времени в армию стали поступать консервы отечественного производства, всего около 10 видов.

                                          Великая Отечественная война.

В годы Великой Отечественной схема обеспечения войск продовольствием изменилась кардинально. Артели ушли в прошлое, теперь организацией питания занималось Главное управление тыла Красной Армии. В сутки солдат должен был получать 800 граммов хлеба, 500 граммов картошки, 170 граммов капусты, 140 граммов крупы, 150 граммов мяса, 100 граммов рыбы, 35 граммов сахара, 30 граммов сала, 20 граммов подсолнечного масла. Напомним, что перед началом войны на европейской территории России располагались склады с запасами консервов, но их не удалось сохранить, так как быстро наступающие немцы их захватили. В походе солдаты питались возле полевых кухонь, а когда находились на передовой, то еду им доставляли в специальных термосах. Правда, не всегда вовремя: нередко посыльного, ползущего со здоровенным термосом на спине, немцы замечали и открывали по нему огонь. Если он погибал, то бойцы могли сутки сидеть в окопе голодными. Бывало и так, что машина, которая везла провизию к кухне, попадала под бомбежку и в итоге повару не из чего было готовить. Из-за таких ситуаций появились рецепты военного времени. Приготовленную по ним еду в мирной жизни вряд ли бы кто-нибудь стал есть, но в окопе это шло на ура. Солдатские супы именовались тюрей или мурцовкой и представляли собой кипяченую воду, в которую крошили хлеб, лук и добавляли масло. Хлеб, стоит сказать, в те годы был не самого лучшего качества - очень часто муку смешивали с перемолотыми очистками картошки и свеклы, даже опилками. В годы Великой Отечественной также был распространен сухой паек - определенная норма еды, выдаваемой солдату на руки перед выходом на задание, которое предполагало, что он может не вернуться обратно в течение нескольких суток. Сухпай состоял из нескольких банок консервов, супового концентрата, ржаного хлеба и шмата сала либо колбасы.

                                                Современная армия.

С течением времени на помощь военным пришли ученые. Диетологи и гастрономы подсчитали, сколько энергии и питательных веществ необходимо солдату в сутки, чтобы он оставался боеспособным. Под их бдительным руководством были разработаны специальные требования к провианту. В современной армии пища для солдата должна содержать 4300 ккал. В солдатских столовых при военных частях теперь можно не просто сытно поесть, есть возможность выбрать из 2-3 видов первых и вторых блюд. В полевых условиях опять же спасают “внуки” кухни Турчановича. А если боец отправляется в рейд, то ему на помощь опять же приходит сухпай, правда, теперь он называется индивидуальным рационом питания (ИРП). В современном наборе ИРП каждый продукт упакован в герметичную емкость. В него входят первое, второе, специальные витаминные таблетки и средства гигиены: влажные салфетки, жвачка и таблетки для обеззараживания воды.

Василий Ходарев. Ссылка

                                 Немецкая полевая кухня 1938 год.

                                              Хлеборез.

Плохо организованный голод. 

Историк Борис Колоницкий о продовольственном кризисе накануне Февральской революции.

Павел Николаевич Милюков, профессиональный историк и видный деятель российской революции, в своей книге, посвященной реформам Петра Великого, так оценивал деятельность первого императора: «Ценой разорения Петр сделал Россию великой державой». Эпиграф для многих периодов отечественной истории.
В годы Первой мировой войны в России все чаще стали упоминать о голоде, первые упоминания о нем появились уже в 1915 г. Уже в октябре этого года весьма консервативно настроенный академик Алексей Соболевский писал: «Петроград находится уже несколько дней в голодах – сахарном, мучном, дровяном». Затем жители России заговорили о «форменном голоде», «настоящем голоде». Унылые продовольственные очереди стали постоянной чертой пейзажа многих городов.
С какого момента обыватель воспринимает «продовольственные трудности» как «настоящий голод»? В разное время, в разных странах, в разных культурах существует свой порог. Если бы житель столицы в январе 1917-го знал, что ожидает его в конце года, в 1918-м, 1919-м, в 1920-м, то он бы понял, что настоящего голода он еще не знал. Но люди не сравнивают свое положение с будущим. «Хуже быть не может!» – утверждение, подготавливающее общественные перевороты.
Продовольственный вопрос становился одной из центральных политических проблем, его обсуждали в Государственной думе и на страницах прессы. По стране прокатилась волна «голодных бунтов» (нередко их называли «бабьими»), продовольственных беспорядков, погромов булочных, пекарен и лавок. Бунтовщики и погромщики не умирали от голода, но эти беспорядки представляли огромную опасность для власти. «Маленький человек» с трудом мог понять причины этого кризиса. До войны Россия была одним из крупнейших экспортеров продовольствия, прежде всего зерна, а в результате военных действий вывоз существенно сократился. В стране был избыток продовольствия, а его не хватало...
Война привела к сокращению сельскохозяйственного производства. Лучшие работники были призваны в армию (в Московской губернии, например, 44% хозяйств осталось без работников-мужчин). Раньше они кормили страну, теперь страна должна была кормить их. Использование на сельских работах военнопленных и беженцев не очень помогло. Еще больший удар по хозяйствам нанесла мобилизация лошадей. Оставшиеся лошади нередко использовались для выполнения транспортных повинностей для нужд армии. Не хватало и простых сельскохозяйственных орудий – даже косы до войны ввозили из Австро-Венгрии, а завод в Вильно, производивший косы, оказался на территории, захваченной врагом. Импортировали и большую часть сельскохозяйственных машин, поэтому правительственные планы механизации сельского хозяйства, которая компенсировала бы недостаток рабочей силы, не могли быть реализованы.
Все же вплоть до Февральской революции было вполне достаточно продовольствия, чтобы прокормить Россию, однако оно не доходило до потребителя, признаки хлебного кризиса появились при избытке хлеба. Почему?
Железные дороги в ходе войны улучшили свою работу, но они снабжали огромную армию, численность военнослужащих превысила десять миллионов. Требования же военных к железнодорожникам все возрастали. Для подвоза продовольствия в крупные города не хватало вагонов, паровозов. Графики движения составов менялись, возникали гигантские заторы, поезда катастрофически опаздывали, несмотря на усилия специально уполномоченных чиновников. В европейской России вводили «мясопустные» дни, а в Сибири, у железнодорожных станций, гнили под открытым небом миллионы пудов мяса.
Но не только транспортные проблемы вызывали недостаток продовольствия. Крестьяне, помещики и торговцы придерживали запасы у себя. В условиях инфляции продавать товар имело смысл только в том случае, если обесценивающиеся деньги можно было быстро потратить. Однако страна столкнулась с товарным голодом. Это объяснялось и сокращением импорта, и мобилизацией отечественной промышленности, которая переориентировалась на военное производство.
Историк Александр Асташов о том, какую роль в революции 1917 года сыграла неготовность России к войне нового типа
В 1915 г. российская армия терпела страшные поражения. Главной их причиной был катастрофический недостаток оружия и боеприпасов. Немецкая артиллерия засыпала русские окопы снарядами, а русские пушки молчали. Для преодоления кризиса снабжения власти и организации предпринимателей лихорадочно пытались перевести на военные рельсы различные предприятия. Например, небольшая фабрика, производившая гвозди, переходила к выработке колючей проволоки – выпуск гвоздей сокращался. Крестьянин мог и желал купить гвозди, плуги, сельскохозяйственные машины. Но их не было – заводы работали на войну, в 1916 г. армия потребляла примерно 45% промышленных товаров, производившихся в стране, к тому же немалую часть потребляли государственные и общественные организации. Потребительскому рынку оставалось примерно 30% промышленных товаров. Отечественные заводы и фабрики не могли одновременно обеспечить и армию, и внутренний рынок. Импорт также не мог выправить ситуацию: имеющиеся транспортные ресурсы использовались прежде всего для провоза военных грузов. В 1916 г. армия снабжалась уже сравнительно неплохо, но цену за это пришлось заплатить немалую: по внутреннему рынку был нанесен страшный удар.
Правда, был вид товара, на который русский человек всегда готов был потратить деньги. Однако после начала войны власти запретили производство и продажу многих спиртных напитков, включая водку. Считалось, что в эпоху «священной войны» нация должна немедленно возродиться и побороть грех пьянства. Пьянство это сократило лишь на время, процветало самогоноварение, в ход пошли всевозможные суррогаты, но по бюджету был нанесен серьезный удар.
Страны Антанты злорадно поглядывали на Германию, импортировавшую до войны продовольствие. Противники немцев надеялись, что голод будет их надежным союзником. Однако немцы произвели тщательный учет всех имеющихся ресурсов, было организовано распределение еды по карточкам. Продовольствие реквизировалось и конфисковывалось. Это, конечно, не была большевистская продармия, но некий ее прообраз. Немцы туго затянули ремни, но держались, хотя недостаток питания сказался на здоровье населения, возросла смертность. Противникам Германии оставалось зло шутить: у немцев все хорошо организовано, даже голод. «Гениально организованный голод».
Но через некоторое время представители союзников, прибывая в Россию, задавали вопрос: «Отчего у вас снабжение продовольствием организовано так плохо?» Голод по сравнению с Германией был меньшим, но организован он был гораздо хуже.
Приоритетной задачей для России было снабжение продовольствием гигантской армии, потреблявшей в 1916 г. 50% товарного хлеба. Власти вводили твердые цены на продовольствие, прибегали к практике реквизиций. Наконец, в 1916 г. была введена хлебная разверстка – губернии должны были поставить продовольствие по твердым ценам и по заранее определенному плану. Терминология властей предвосхищала большевистский язык гражданской войны – чрезвычайные органы, главноуполномоченные, мобилизации («мобилизация пшеницы»), особые совещания, «хлебармия» – так называлась организация, ведавшая особыми заготовками для вооруженных сил. В разных городах появились свои продовольственные карточки.
Возник заколдованный круг: рыночная экономика не могла обеспечить армию, а чрезвычайные меры наносили новые удары по рынку. Армия получала продовольствие (иногда в минимальном размере и в ограниченном ассортименте) по твердым ценам, но тыл переплачивал за это, а иногда начинал голодать.
Чрезвычайные меры могла проводить твердая власть, но единства власти не было, продовольственная политика представляла собою смесь дирижизма и анархии. Военные уже с августа 1914 г. проводили свою продовольственную политику, гражданские власти – свою. Бюрократы спорили с общественными деятелями, местные самоуправления боролись со спекулянтами, кооперативы обещали спасти потребителя, а обыватель надеялся только на самого себя. В разных губерниях проводилась особая политика, местные власти запрещали вывоз продовольствия за административную границу. Сложившаяся неразбериха создавала огромные возможности для самых дерзких спекулянтов разного масштаба.

                                                 Прикладная революция.

Параноидальное сознание военного времени подталкивало к особому «объяснению» причин нехватки продовольствия, понятному для всех: во всем виноваты предатели. Ходили слухи, что зерно тайно переправляется в Германию. Действительно, несмотря на противодействие властей, небольшие партии продовольствия через Скандинавию продавались посредникам, которые могли перепродать грузы врагу. Однако спекулянты и контрабандисты руководствовались собственными корыстными интересами, их действия никак нельзя представить как заговор могущественного противника. К тому же по сравнению с общим производством зерна этот нелегальный экспорт был незначительным (интересно, что вывозу русского зерна в Англию и во Францию, который продолжался во время войны, хотя это уже и не соответствовало экономическим возможностям страны, общественное мнение уделяло гораздо меньше внимания).
Обыватель был растерян. Пропаганда Антанты уже с конца 1914 г. твердила, что Германия страдает от голода. Как же мог враг держаться в течение нескольких лет? Слухи о нелегальных поставках все это легко «объясняли». Утверждали, что накануне захвата немцами русских городов и крепостей туда намеренно свозились огромные запасы продовольствия. Предатели якобы имели могущественных покровителей в «высших сферах», все чаще называли имя императрицы, спасающей свою родную Германию от голода. Порой молва называла ее «главным германским каптенармусом». В деревнях же распевали частушки: «Николай вином торгует, / Сашка булки продает, / Машка Трепову дает, / А наследник счет ведет».
Расстрелы, реквизиции, указ "семь-восемь" и другие способы модернизации экономики
Императору припомнили водочную монополию, пожилую, но молодящуюся вдовствующую императрицу обвиняли в развратном поведении (слухи безосновательно приписывали ей связи с разными государственными деятелями). Царицу же обвиняли в незаконной торговле хлебом... На нее же возлагали ответственность за дороговизну различных продуктов: «Дороговизна оттого, что государыня императрица отправила за границу 30 вагонов сахару».
Весной 1916 г. войска Юго-Западного фронта перешли в наступление. Начался знаменитый Брусиловский прорыв. Русские солдаты были вооружены, одеты, обуты, неплохо накормлены. Наступление не привело к решительной победе, но генералы встречали 1917 год с оптимизмом.
Однако за снабжение и вооружение самой большой армии в мире пришлось заплатить слишком большую цену. Экономика была дезорганизована, а страна обвиняла в этом предателей в высших эшелонах власти, всевозможные кризисы, в том числе и кризисы снабжения, описывались как заговоры врагов страны. Обострявшийся продовольственный кризис, воспринимавшийся как «голод», выявлял административную несостоятельность и некомпетентность властных институтов. В условиях же недоверия к властям разного уровня все эти проблемы политизировались, что способствовало возникновению революционного кризиса.

Автор – профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге, ведущий научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН