Кое что из артифактов... на этот раз памятки...

Кто еще какие памятки вспомнит?

Отредактировано Государкин Сергей (07-07-2020 06:32:22)

Стесняюсь спросить, а какое отношение эта задница имеет к дембельским альбомам???

Вот, воспоминания пилота, летавшего с призывниками и дембелями в ГСВГ и не только...

Воинские перевозки

Сейчас мало кто помнит про такой специфический вид авиационных перевозок – военные перевозки. Это было в СССР, когда министерство обороны заказывало Аэрофлоту массовые перевозки военного персонала. В основном призывников. Ведь это проще всего, быстро и без проблем перевезти громадное количество не обученного и ещё недостаточно дисциплинированного персонала на большие расстояния, и при этом никого не потерять, не заморозить, и не дать водки напиться. Так что весной и осенью самолёты Аэрофлота выполняли эту большую и важную задачу, участвовали в обеспечении обороноспособности страны. Самое смешное, что на западе по этому поводу поднимался страшный вой: Москва использует гражданскую авиацию в военных целях!!! Вот интересно. В США даже создали специальную гражданскую авиакомпанию для военных перевозок. А в СССР это делать нельзя! Ну да ладно, как говорил наш замполит – пусть клевещут! Для того, чтобы вам представить объём перевозок – при перевозках военного персонала на наши военные базы в Польше, ГДР, Чехословакии и Венгрии, только из Ростова за день вылетало десять самолётов Ту-154, с интервалом десять минут. При этом, из Мин-вод, Питера, Москвы, Горького, Казани, Куйбышева, Киева, Минска, вылетало аналогичное количество самолётов. Представляете такой звёздный налёт на Восточную Европу? Так что первые международные полёты я выполнял вот такими специфическими чартерными рейсами. Экипажам оформлялись служебные загранпаспорта. С ними проводили предварительную подготовку, где изучали аэродромы, маршруты полётов и международные правила полётов. Всё-таки полёты выполняются в воздушном пространстве других государств и по международным трассам. Была одна особенность – не требовалось знания английского языка. Диспетчера в ГДР, Польше, Чехословакии и Венгрии отлично вели связь на русском языке, ну, а на нашей военной базе уж тем более.               

Первый международный рейс

Ну вот, наступил этот волнующий день, первого международного полёта. Правда, не совсем полноценного международного, но всё-таки… Нагладив брюки, вымыв уши и начистив ботинки, явились на вылет. Провели предполётную подготовку, узнали погоду на аэродроме посадки и запасных, и на самолёт. Все пограничные формальности - на самолёте. Тогда в аэропорту Ростова не было пограничного и таможенного пункта. Поэтому приехали пограничники из Новороссийска, которые выполняли досмотр и за себя и за таможню. Самолёт досмотрели заранее, а наше оформление заняло пять минут. Вот и наши пассажиры. Все как один в серых шинелях, яловых сапогах и солдатскими «сидорами» за плечами. Посадка заняла десять минут: ать-два, ать-два и сто шестьдесят человек в салонах. Этих пассажиров никто не уговаривает: займите ваше кресло, пожалуйста. С этими просто: команда – всем сесть! И порядок, все сидят, никто ничего не ищет, не бегает по салону в поисках тёти Маши или сумочки с помадой, без которой самолёт не взлетит. Правда, минут через десять самолёт наполнился специфическим ароматом. Сто шестьдесят пар сапог начищенных ваксой и отсыревшие под дождём шинели принесли в салон устойчивый запах военной казармы.

Ну, всё готово, летим. До Львова всё как обычно. А дальше уже особенности. Запросили разрешение на пересечение государственной границы, и нам его торжественно выдали. Связались с Варшавой, и запросили разрешение на вход в зону. И Варшава не возражает. Значит, можем спокойно продолжать полёт. За пятьдесят километров до госграницы заняли согласованный эшелон 350, т.е. 10650 метров, система эшелонирования в СССР отличается от международной. Проходим поворотный пункт Золочев, это госграница: до свиданья Львов, здравствуй Варшава! По дальней связи доложили в Москву пролёт госграницы и расчётное прибытие на аэродром назначения. Такой порядок, Родина слышит, Родина знает, где наш самолёт пролетает! Ну, пока никаких проблем, варшавский диспетчер на русском говорит практически без акцента, попросил нас доложить ВОР (радиомаяк) Енджеюв. Конечно доложим! Слышно как борты разных авиакомпаний ведут связь на английском. Оказывается моей подготовки в училище достаточно для понимания. Правда я и сам потихоньку продолжал учить английский язык, интересно мне это. Есть, конечно, непонятные моменты, то есть, надо учить и учить язык. Надо идти на курсы английского языка. Ну, это позже, а пока летим с русским языком и проблем не имеем. После Енджеюва должны развернутся на Лодзь, но диспетчер спрямил маршрут и разрешил лететь прямо на радиомаяк Чемпинь. Это хорошо, топливо будем экономить, а то ветер встречный больше ста километров. Сорок пять минут, и мы пролетели Польшу. Вот уже и точку Суби прошли. Мы уже в ГДР. Берлинский диспетчер снижает нас до 3000 метров и передаёт под управление военных. Военный центр управления воздушным движением снижает нас до 500 метров. Теперь мы летим под управлением военных диспетчеров к западной границе, через всю ГДР, на аэродром назначения Кохштедт.  Всё это потому, что над аэродромом Кохштедт проходят международные воздушные трассы из ФРГ на аэродром Темпельхоф, расположенный в Западном Берлине. Вся восточная Германия промелькнула под нашим аэропланом за двадцать минут. С высоты в пятьсот метров и на скорости пятьсот километров в час всё-таки удалось полюбоваться на игрушечные городки и деревеньки с красными, черепичными крышами, на островерхие кирхи и крошечные поля. Все прелести старушки Европы. Вот наконец-то и аэродром назначения Кохштедт. Зашли на посадку по «приводам», то есть по дальнему и ближнему радиомаякам, помогающим зайти на полосу. Редко на каком военном аэродроме есть курсо-глиссадная система. Сели, зарулили на стоянку. Вокруг капониры, вся техника стоит в капонирах, видать опыт нападения Израиля на Египет научил наших вояк. Тогда израильские ВВС за пол дня уничтожили всю египетскую авиацию, никто и взлететь не успел. И всё потому, что египтяне расставили самолёты на аэродромах по линеечке, как на параде. А здесь готовы к нападению врага.

Солдатики уже и трап подкатили, можно ступить на германскую землю. Вышли на перрон, и к нам тут же подкатил УАЗик. Из машины выскочил молодцеватый майор, и щегольски козырнув, представился: Добрый день! Начальник особого отдела, майор Спицын. Всю водку забираю я! Вот те на! А мы то ни сном, ни духом!  Объяснили майору, что мы были не в курсе столь сложного положения наших славных защитников отечества. Кроме того, нас ведь строго досматривают при вылете. Майор рассмеялся. Вы ведь из Ростова прилетели? Передавайте привет капитану Кирееву, он командует группой, которая вас досматривает. Скажите, что я майора получил и надо обмыть это дело.

Кто там рассказывает, как трудно найти человека? Обращайтесь в особый (то есть первый) отдел! Найдут, всенепременно найдут! Записали заказ. Оказывается армии нужна водка и, конечно же  - селёдка! Водка в ГДР дороговата, а селёдку завозят крайне редко, дэффицит, как говорил Райкин. Приехали на КДП, согласовать вылет и подать флайт-план. Решили все вопросы и уже собрались на вылет, как на КДП и аэродроме началась какая-то суета. Срочно взлетела пара мигарей. Оказывается, госграницу ГДР пересёк маленький спортивный самолётик, и на его перехват подняли истребители. В общем, вылет откладывается, и нас отвезли в столовую на обед, оказывается уже пора. Ведь война – войной, а обед по расписанию. Лётная столовая не хуже классного ресторана, как по интерьеру и по сервировке, так и по разнообразию меню. Пилот истребитель обходится государству дорого, поэтому о его здоровье надо заботиться. Иначе как он сможет это самое государство защищать? Не спеша пообедали. Пока обедали, на аэродроме всё затихло. Вернулась пара истребителей поднятая на перехват. Не перехватили. Ушёл на сверхмалой высоте и между холмами. Да и как сверхзвуковой и тяжёлый истребитель может соревноваться с такой маленькой птичкой? Опять приехали на КДП, согласовать вылет. Немного повезло, не будем на пятистах метрах через всю ГДР мчаться. Наберём над аэродромом 5100 метров, выше коридоров на Темпельхоф, и далее, на  маяк ВОР Фюрстенвальд и  далее на границу с Польшей, точку Суби. Ну, это гораздо проще, да и топливо сэкономим. Автобус быстренько доставил к самолёту. Солдатики уже сидят, всё готово. Так что наш визит на военно-воздушную базу СССР закончен. Взлетели, и выполнив три круга над аэродромом, набрали эшелон 170 (5150 метров). На этом эшелоне под управлением военного командного пункта долетели почти до польской границы. Слева отлично виден Берлин, и Западный и Восточный. Правда, где проходит стена, разделяющая Восточный Берлин от Западного,  с высоты ночью не видно. Сияет себе, как единый город. При подлёте к ВОР Фюрстенвальд (радиопозывной ФВЕ) нас передали под управление гражданского диспетчера Берлина. И тут произошёл казус. То ли диспетчер устал, то ли этот диспетчер не очень хорошо знал русский язык, но он сначала запутался в русских словах, а затем, вообще выдал команду на набор высоты на английском языке. Возникла нехорошая заминка, самолёт летит очень быстро, всё в полёте происходит очччень быстро, так и нарушить что-нибудь можно. И тут, сам удивляюсь своей наглости, я ответил диспетчеру на английском языке, что команду поняли и набираем на ВОР ФВЕ эшелон 230 и далее на точку СУБИ эшелон 250. И перевёл всё это командиру. Это точно? Всё правильно? Уточнил командир. Да, не сомневайтесь, товарищ командир! Набираем, а то там пересекающие борты на нашей высоте. Вот уже и Фюрстенвальд. Докладываю пролёт на эшелоне 230 (раз подписался на английский язык, то и продолжай!). Диспетчер подтверждает дальнейший набор эшелона 250 и просит доложить точку СУБИ. Опять же, на английском! Тут лететь – 33 км, полторы минуты! Докладываю, что проходим точку СУБИ на эшелоне 250 (7550 метров). (Связь приходиться вести на английском, отчего чувствую себя не в своей тарелке.) Диспетчер переводит нас на частоту Варшавы, и наконец-то, прощается с нами на русском языке: «Спасибо товарищщ! До свиданья!». Причём со специфическим немецким акцентом. Перешли на связь с Варшавой. Командир, конечно, сразу дал указание: «А теперь на русском! Нечего нам тут обстановку накалять!» Совершенно с вами согласен, масса капитан! Оно мне надо, нервы портить? Да ещё без допуска на ведение радиосвязи на английском языке. Варшава разрешила набрать крейсерский эшелон 370, это 11150 метров. Набрали эшелон и я с удовольствием снял наушники. Второй пилот, взглянув на меня, с улыбкой спросил: «Что, уши проветриваешь? Вспотели ушки?». Бортинженер хлопнул меня по спине со словами: «Да у него и спина мокрая! Видать английский язык ооочеь тяжёлый!». Ладно, смейтесь-смейтесь. Всё равно выучу до нужного уровня и допуск получу. И уши и спина при ведении связи потеть не будут. Большое спасибо Кларе Мироновне, школьной учительнице английского языка, а также преподавательнице английского языка в училище. Отдельная благодарность Жанне Николаевне Наливайко и Валентине Анатольевне Литвак. Безо всяких суперсовременных методик научили так, что сколько лет прошло, а помню основы английского языка!

Еще кусочек дембельского творчества в нашу копилку...

Борис Медведев поделился тонкостями изготовления дембельских альбомов и солдатского творчества в ГСВГ: "Латекс сам по себе жидкий в таре (в разных банках) для разных целей и сохнуть начинает на воздухе. Служил 78-80 в ГСВГ, а в ГДР латекса было навалом.

Мы латексом даже стены и окантовку бетонных полов красили, но ничего им не клеили. Первый лист в альбоме рисовали латексом, сверху бесцветный лак и КАРТИНКА. Ещё занимался гравюрой по дереву..

На хорошо отшлифованную доску наносил чёрный латекс. Давал высохнуть, потом с помощью копировальной кальки, наносил рисунок и специальным инструментов срезал латекс, по рисунку, сверху 2-3 слоя бесцветного лака и получалась классная картинка, как под стеклом.

В Союзе такие гравюру в магазинах продавались, а там просто развлечение ..

На дмб погоны, шевроны и двухгодички делали таким же способом, но без окантовки. Погон, шеврон, двухгодичку на гладильную доску, лицевой стороной вниз. Сверху полиэтилен и материал от простыни или мешковину.

Утюгом через лист бумаги прогладил и другие слои так же. Потом, на горячую, лезвием обрезали лишнее, прогревали ещё раз и прикладывали к трубе, сверху приматывали. Всё остыло, отматывали, погоны шеврон и двухгодички имели округлую форму.

Руками согнул, отпустил и погоны опять принимали округлую форму. Буквы СА и лычки приклеивали клеем "Рапид". К кителю всё пришивали и ничего не приклеивали. Что, что, а шить мы умели…

Погон пропитывали клеем Рапид,приматывали к бутылке и на батарею сохнуть. Латекс вообще вещь! Хоть рисовать,хоть стены красить.

Мой чемодан сохранился до сих пор...как произведение искусства... У меня самолёт латесом нарисован с фосфором и надписи ДДР...светятся в темноте...