Давайте исходить из того, что в этой теме не документальное изложение событий, а

Ну а так как даже фантастика относится к литературному жанру, то даже такие воспоминания имеют право на свое существование в данной теме...

Говорят, что с испугу обычный человек легко перепрыгивает ров до 7 метров шириной и забор 3 метра высотой...  

Feuerwasser (нем. - огненная вода)

1. Валерий Буслаев рассказал про один интересный момент на службе в ГСВГ: "Однажды пригласили военнослужащих из родственной части во главе с командиром и гражданских активистов общества германо-советской дружбы из города на празднование Дня Победы.
Мероприятия начались с отдания памяти нашим погибшим воинам в годы войны и в мирное послевоенное время, когда запрещено было вывозить погибших и умерших от ран в СССР и возложения венков. Хоронили на месте. Кладбища немцы содержат и до сих пор в идеальном состоянии, на это выделяются деньги.
Потом, как водится по старой русской традиции, организовали застолье в штабе части в зале для совещаний. Немецкие друзья были всегда рады этим встречам...
Особенно их радовали угощения и блюда, искусно приготовленные нашими жёнами, ну и выпивка конечно, куда без неё. Сели за столы, пошли речи и тосты, помянули павших стоя, пили за дружбу, боевое братство.
Речь держал командир немецкой части, звали его Герд. Он русский знал хорошо, точно также как и большинство офицеров, которые учились в наших военных вузах и академиях .За тостами и разговорами время шло быстро, закуска и водка таяли с неимоверной силой.
Наш командир сказал замполиту, что мол надо бы народ взбодрить. Замполит сказал пом. по тылу: «Тащи давай…» . Прибегает запыхавшийся тыловик ,в руках две бутылки по 0,7 спирта. Замполит начал возмущаться, мол я тебя, мудила ты этакий, просил аккордеон принести, а ты чего приволок?
Но НШ успокоил замполита, раз так вышло, то пусть спирт ставит на стол, а за фисгармонией ещё раз сбегает. Налили всем. Немцы не вкурили, что это чистый спирт. Когда выпили их нач. автослужбы упал навзничь, а ноги его оказались на столе. ..
Радости НШ не было придела, он поднял офицера и ласково сказал, что мол ничего страшного, в 45-м и не такое бывало. Потом налил полный стакан и сказал тост, а напоследок, прослезившись заметил, что немцы народ хороший, но 41-ый им всё равно никогда и никто из нас не забудет...
Немцы заволновались, дело принимает нежелательный оборот. Мол - понимаем, но это всё проклятый Гитлер, кость ему в горло! На том и согласились. Те из немцев , кто более или менее мог говорить, начали интересоваться, что они пьют? НШ сказал им что это фойервассер (нем. - огненная вода)
Немцы попросили разъяснить - что есть такое фойервассер? НШ сказал, что ничего страшного, пейте и всё пройдёт. Вечер завершился песнями и плясками..."

2. Сергей Гаев добавил: "Служил в Бад-Фрайенвальде 1986-1988. Однажды нас отправили к немцам в колхоз на уборку картошки. Своеобразный бартер, мы помогаем убирать картошку, а они нам выделяют ее для части.
Поставили над нами бригадира, пожилого немца, говорящего по русски почти без акцента. За две недели работы мы стеснялись спросить его - где он выучил язык, но в последний день работы все же спросили.
На что он спокойно ответил: "Ну, так в плену в Сибири сынки, с 1943 по 1953 год" Причем сказал это, как само собой разумеющееся. Не смотря на то, что он отсидел у нас десять лет, у него не было ни злобы на Советский Союз, ни желания отыграться на нас, солдатах..."

Служба внешней разведки

воспоминания Алексея Александровича Ростовцева - ветерана Службы внешней разведки, полковника в отставке.

ЗАСЕКРЕЧЕННАЯ КОЛБАСА: «В один из жарких июльских дней 1989 года на N-ском полигоне Группы советских войск в Германии проводились плановые учебные стрельбы.
В стрекотание автоматов и тяжелую пулеметную дробь вплетались одиночные хлопки винтовочных и пистолетных выстрелов. По дальней кромке полигона ползал взад-вперед, то и дело окутываясь сизым дымом, воняя дизелем и глухо грохоча, новенький с иголочки танк Т-80. Вокруг него сновали люди в шлемах и комбинезонах. Танкисты под управлением своего боевого командира гвардии старшего лейтенанта Крупина осваивали недавно поступившую в войска современную технику.
Метрах в пятистах от танка в одной из штабных палаток сидели два опера из военной контрразведки – капитан Малышев и старший лейтенант Бодров. Особисты пили почти горячий лимонад и ругали танкистов:
– Подавят все грибы, паразиты!
– Да, сейчас после дождей колосовики пошли по полкило каждый и без единой червоточинки!
– Надо было их вчера собрать.
– Русский мужик задним умом крепок...»
СОВЕТСКИЙ МАЙОР С ЖЕЛТЫМ ПОРТФЕЛЕМ: «В палатку, шумно пыхтя, ввалился майор Борисенко, командир отдельной роты связи, здоровенный украинец с пышными усами и красной от жары потной физиономией. В руках он держал красивый желтый портфель из кожи, похожей на крокодилову. Таких портфелей в военторговских магазинах не продавали.
– Здорово, шпионоловы! – гаркнул майор, тяжело опускаясь на походную койку. – Дайте чем-нибудь промочить глотку.
– Привет тебе! – ответил Малышев, откупоривая бутылку лимонада. – На, держи! С чем пришел?
– Там миссия приехала. Британцы на «Рейндж ровере». Наблюдают за учениями.
– Имеют право, – ответил Малышев. – Если мы их прогоним, они станут гонять таких же наших в Западной Германии. Что это за портфель у тебя?
Майор вздохнул, глотнул лимонада, достал огромный носовой платок и вытер пот с лица.
– Начну издалека. Брательник у меня младшенький служил в Афгане. Как-то расстрелял двух пленных душманов. Командир стал орать на него: надо, мол, было сдать этих пленных в контрразведку Наджибуллы. А брательник ему: «Нехай нэ топчуть нашу ридну Афганщину!» Ну, командир рассмеялся и назначил ему два наряда на кухне после окончания боевых действий.
– Ближе к делу! – оборвал его Малышев.
– A портфель этот спер у английских разведчиков рядовой моей роты Тезиков. Он – из урок, Тезиков этот. Три года на «зоне» отмотал. Думал, в портфеле че пожрать и выпить найдется. Вот и спер.
Малышев площадно выругался.
– Достукались. Уголовников в армию стали брать. Да еще за границу их служить посылают. Раньше такого не было. Перестройка, понимаешь. Черти ее подери! И как же ему удалось увести портфель?
– А он нашел пару пустых бутылок – вокруг части их полно валяется, разбил и закопал в песок метрах в двадцати позади «Рейндж ровера» горлышками вниз. Ну, они стали сдавать назад, чтобы развернуться на полянке, и прокололись.
– Арестовать подлеца! А портфель немедленно вернуть англичанам. Небось, они уже скандалят на всю Германию. Связались наверняка по рации со своим офисом в Потсдаме.
– Скандалят трошки. Еще тягач просят.
– Зачем?
– Сели на пузо в песке.
– Тягач надо выделить. А, кстати, что в портфеле?
– Вот! Тезиков-то патриотом оказался. Колу он выпил, сэндвичи слопал, журнал «Плейбой» с голыми девицами полистал, а потом наткнулся вот на это и сразу прибежал с портфелем ко мне…»
ПОТЕРЯ БДИТЕЛЬНОСТИ: «Майор достал из портфеля сложенную по всем правилам карту и расстелил ее на койке. Карта была явно советского происхождения. В верхнем правом углу стоял гриф «Совершенно секретно». Регистрационный номер тоже имелся. Германская Демократическая Республика лежала перед офицерами как на ладони вместе со всеми военными объектами Советской армии и Национальной народной армии ГДР. Малышев пожал плечами:
– Ну, и что тут секретного? Все эти объекты давно разведаны потенциальным противником и сфотографированы из космоса.
– Не спеши с выводами, шпионолов! – сказал Борисенко. – Видишь эти красные ниточки? Они пронизали всю эту малюсенькую страну, як те кровеносные сосуды.
– Так это же наши линии связи! Вот она и самая главная ВЧ-связь! Конечно, это она, – рассуждал Малышев. – Тянется к штабу ГСВГ, к штабам всех шести армий, в Берлин, Лейпциг и Росток, где посольство, генеральные консульства и резидентуры КГБ и ГРУ, к нашему управлению в Потсдаме.
– Теперь понятно, каким образом они нашли и откопали кабель ВЧ-связи под Вюнсдорфом. Хорошо, что грибники тогда их спугнули. А давай вербанем их на этой карте, – предложил Бодров. – Утеря сов. секретного документа допущена все-таки.
– Двоих сразу – не получится. Приедут в Потсдам – побегут вперегонки к своему начальству доносить друг на друга.
– Пожалуй, ты прав, – согласился Бодров.
– Все! – подвел итог дискуссии Малышев. – Карту отошлем в Потсдам. Пускай ловят «крота» в высоких штабах и усиливают охрану и защиту линий связи. Ты, Бодров, иди и проси тягач у артиллеристов. А я верну портфель шпионам. Майор, тебе спасибо! Будешь поощрен за бдительность. Тезикову же объяви теплую благодарность за его солдатский патриотизм …
Майор Дуглас и Капитан Коллинз сидели у своей машины в тени чахлой березки в ожидании тягача. От всей их щеголеватости не осталось и следа. От жары и переживаний они совершенно сникли. Увидев Малышева, обрадовались. Малышев шел медленно, проваливаясь в песок. Поприветствовав разведчиков, протянул портфель майору.
– Нам чужого не надо.
– Благодарю вас, кэптэн. Нам с полудня не везет сегодня. Не все скоту масленица.
Малышев удивился тому, что майор сносно говорит по-русски, хоть и сделал грубую ошибку в популярной пословице. Но поправлять его не стал.
Дуглас быстро проверил содержимое портфеля и высказал обиду:
– Зачем ваши взяли карту? Ее можно было просто сфотокопировать.
– А вот зачем, мэйджер, – пояснил Малышев. – За утерю совершенно секретного документа вас выгонят из миссии. Пришлют новых. Те будут полгода вживаться в обстановку, а мы тем временем отдохнем, подлечим нервы, водки попьем и запивать ее будем великолепным немецким пивом. Мои любимые сорта «Радебергер» и «Вернесгрюнер». Хорошо промывают почки, знаете. На минеральных водах они.
Разглагольствования Малышева привели англичан в бешенство:
– Вы – собакин сын, сэр! – крикнул Дуглас.
– И тволочь! – добавил Коллинз.
Малышева эти замечания не смутили.
– Если я сукин сын и сволочь, то вы козлы, джентельмены! – сказал он.
– Разве «козел» ругательство?
– Скорее комплимент. Вы поменяли колесо за полторы минуты. Это является рекордом.
– Но этого времени вполне хватило вашей агентуре, чтобы выкрасть портфель.
Малышев ничего больше не сказал. Он пожал плечами, повернулся и пошел прочь, размышляя о том, что солдата Тезикова следует непременно завербовать в агентурную сеть особого отдела и активно использовать в контрразведывательных мероприятиях. Навстречу из леса выехал тягач. В кабине рядом с водителем располагался Бодров.
ОТВЕТНЫЙ ХОД: «Дугласа и Коллинза уволили из военной миссии и направили для дальнейшего прохождения службы в заштатный гарнизон на севере ФРГ. Друзья-разведчики затаили зло на русских и не теряли надежды отомстить им.
Такой случай представился через год после описанных событий. Автомобиль советской военной миссии остановился у ограды британской военной части.
Дуглас и Коллинз действовали в полном соответствии со схемой, разработанной русским солдатом Тезиковым. Им удалось похитить бронированный кейс с наборными замками. Пока вызванный с базы ВВС механик пытался разгадать их секрет, друзья потирали руки в ожидании крупного улова.
– Знаешь, о чем я думаю? – сказал Коллинз. – Надо было дать тому русскому капитану денег, и он вернул бы нам карту. Россия – коррумпированная страна.
– Нет, – возразил Дуглас. – Это был чекист. А чекисты взяток не берут. Правозащитник Сахаров сказал, что Кей-Джи-Би – это единственная некоррумпированная структура во всем Советском Союзе. А ему верить можно.
Наконец, механик справился с замками. Крышка кейса откинулась назад с печальным звоном. Друзья склонились над добычей. Они извлекли из кейса каталог фирмы «Отто», бутылку «Столичной», две бутылки пива «Левенброй», палку гэдээровского сервилата, краюху русского солдатского хлеба и газету «Правда» за вчерашнее число.
– Надо вернуть им кейс, – сказал Коллинз после минутного молчания.
– Обойдутся! – зло буркнул Дуглас, откупоривая одну за другой бутылки «Левенброя».
В процессе распития душистого янтарного напитка он выдал на-гора сентенцию, которая могла бы занять достойное место в справочнике «Мир мудрых мыслей»:
– Пока русские запивают водку пивом, они непобедимы.
Коллинз тут же с ним согласился...»

Командир танковой роты - стрельбы и вождение

Борис Медведев рассказал про своего командира роты: "Нашего ротного недолюбливал начальник штаба… У нас была лучшая, дружная рота, но постоянно ставили в пример другую роту.
Идёт ночная стрельба, штатным снарядом с подсветкой мишеней. Хвалёная рота стреляет, а наша в очереди и "изучаем" плакаты по стрельбе за вышкой по управлению и наблюдению. Раздаётся выстрел, снаряд пролетел выше вышки. Нам команда "ЛОЖИСЬ" и ползком все за вышку.
Раздаётся очередь и веер трассёров в сторону вышки. Спасибо что "цели не поразили". Идёт "разбор полётов": Танк дошел до линии прекращения огня, где заряжающий должен был разрядить оружие (орудие, пулемёт)
После доклада "Оружие разряжено" должны развернуться и следовать на исходную, при этом орудие должно быть направлено в сторону полигона (ехать со стабилизатором). Короче, тот танк развернулся и наводчик НАКОНЕЦ-то увидел "ЦЕЛЬ" (на вышки горят сигнальные фонари) принял их за подсветку цели и начал стрелять.
Возникают вопросы: Что делал экипаж пока ехал до точки разворота (дистанция директрисы 700метров)? Почему к/т и н/о "увидели цели" в тылу у себя-ошибка на 180 градусов? Почему з/о не разрядил оружие? Наше СЧАСТЬЕ что ещё они КОСОГЛАЗЫЕ, хотя подсветка снизу.
Ночная стрельба с штатным снарядом, с ночным прицелом (Луна), мех/вод управляет танком через ТВН. Трогаются три танка по своим директрисам, один танк начинает движение наискосок, пересекая другие дорожки.
Звучит команда "СТОЙ" и по всему полигону "ВСЕМ СТОЯТЬ" - танк уже ехал к стреляющим соседям, а там САУ стреляли. Это опять была "хвалёная рота", заблудившийся экипаж из этой роты.
Да, при вождении через ТВН видимость паршивая и м/в увидев следы от траков, поехал по ним, а они остались от учений(развёртывание в боевой порядок "противник с фронта"). Дорожки директрис накатаны МИЛИОН раз и как м/в свою дорожку спутал со случайной?
Что в это время делал КОМАНДИР танка - ориентировка на местности это его ОБЯЗАНОСТЬ? Если бы и на вышке сидели бараны, а у САУ нашелся бы экипаж, который отлично стреляет по подсвеченной мишени и принял габаритный фонарик за цель, сделал бы из танка металлолом, а экипаж пустил бы на фарш.
Помню, эту роту отправляли куда-то на соревнование по ГСВГ. Половина этой роты были экипажи из других подразделений. Нашу роту не хвалили, но после каждых БРИГАДНЫХ учений, в отпуска ездили экипажи из НАШЕЙ роты, при этом говорили, что ротный у нас "плохой", а МЫ ЕГО УВАЖАЛИ!!!
На бригадных учениях давали оценки действиям рот и экипажей, БОЛЬШИЕ начальники, а не наш НШ. Вот так в армии "рулила личная неприязнь". У нас КЛАССНЫЙ ротный был, НО...
«Наш ротный был фанатик службы. Дрессировал даже по мелочам. Я уже писал за первую мою зиму в ГДР с 78 на 79. Мороз, снега валом, вырубилось электричество, перестала работать отопление, кране нет воды.
Утром: "Рота подъём, выходи строиться на физ. зарядку. Форма одежды №1-голый торс". В коридоре ротный стоит (он ответственный по роте). Сам с голым торсом и делал зарядку вместе с нами по принципу: "Делай как я".
Идёт НШ (ответственный по ОТБ) и спрашивает у ротного: "Что за концерт"? Ротный отвечает: "Издеваюсь над ротой". Из других рот выходили по разному на физ. зарядку, многие даже в шинелях.
Потом у нас водные процедуры - умывание, обтирание снегом (всем нравилось другого снегом "купать"). Эмоциональный заряд с утра, плюс чистота и бодрость на целый день и кителя подшиты с вечера…
Нам хватало дежурного освещения, а на полигонах подшивались толпой при свете от одного фонарика или свечки. Результат такого "издевательства"-это самая бодрая рота и НИ ОДИН боец из нашей роты не попадал в сан.часть с чирьями. Сан части куча больных с чирьями (сырой климат), но не из наших.
У роты вождение. Техник с м/в учебного танка идут парк, чтобы технику на полигон пригнать. Рота на полигон двигает ногами. Сзади строя идёт з/о с учебным ОФ снарядом на плече. Тяжелый снаряд (песком набит) и заряжающие несут по очереди.
Вождение: В танке сидят два м/в(один на месте н/о), к/т тоже на месте (ему тоже водить -отработка взаимозаменяемости). Техник роты сидит вне танка, рядом с м/в и контролирует через люк действия м/в. З/о при вождение отрабатывают нормативы по заряжанию НА ХОДУ.
Покочегаришь учебным снарядом "топку пушки", потом боевой штатный снаряд будет "пушинкой" казаться - это я про ОФ, а про комуль и подкалибр вообще молчу. У нас в оцепление стояли наводчики, а все остальные БП занимались.
В других ротах вождение-это м/в и к/т в танках, а остальные в оцеплении. Так и с боевой стрельбой "100 потов" на учебной тренировке, а потом дадут НАСТОЯЩИЙ снаряд угробить. На стрельбище стояло три танка для учебной стрельбы, при всех условиях - имитация движения, днём, ночью, подсветка, "Луна".
Но, стреляли пулемётом, одиночными - имитируя стрельбы из орудия. Там заряжающий тоже учебный заражал и должен был передёрнуть затвор пулемёта, выключит блокировку орудия и крикнуть "ГОТОВО".
После выстрела посмотреть на указатель отката и доложить "ОТКАТ НОРМАЛЬНЫЙ". С орудия не стреляли и оно не откатывалось, но вырабатывалась привычка следить за состоянием пушки. Ротный так нас дрессировал…

Как я уже вспоминал выше, у нас на стрельбище бывало всякое, но по центральной вышке не стрелял ни кто...
Как я уже писал, чаще всего под огонь попадали случайно заехавшие на мишенное поле с Либеройзенского полигона...

Ну а среди своих часто сбивались с "курса" мотострелки... Они по четыре человека выполняли упражнение, имитируя наступление цепью...
Сбой обычно происходил, когда следовала команда "газы" и нужно было припасть на колено, прислонить автомат к колену, надеть противогаз, взять автомат и двинуться дальше...
И все это нужно было сделать как можно быстрее, чтобы успеть поближе к мишеням, которые будут подняты....

Вот тут и происходил сбой... Очень многие, выполнявшие это упражнение при опускание на калено автоматом поворачивались вполоборота к мишеням и, надев противогаз, начинали движение вдоль мишеней... Ну и иногда, если еще и стекла противогаза были запотевшими, принимали своих товарищей за мишени и даже умудрялись открыть огонь...
Поэтому всегда в плотную за цепью шел сержант с флажком и в случае возникновения подобной ситуации орал во всю дурь и поднимал флажек и сразу следовал "отбой"...

Опасности, которым подвергались солдаты ГСВГ

Не только неуставные взаимоотношения могли принести какой-то весомый урон здоровью военнослужащих. Сказывались и другие факторы, среди которых нужно упомянуть общую неразбериху, низкий профессионализм личного состава и обычный армейский дубизм, иногда выдаваемый за что-то полезное. В условиях нашей части к этому добавлялся ещё и производственный травматизм. Напомню, что она относилась к так называемым нестроевым и представляла собой производственное предприятие. Некоторые станки и другое промышленное оборудование находились в удручающем техническом состоянии. Добавим к этому постоянную усталость рядового состава, часто связанную с вынужденной депривацией сна, и станет ясно, что удивляться производственным травмам не стоит. Удивляться надо лишь тому, что случалось такое, к счастью, достаточно редко.

Серьёзно пострадавшие военнослужащие отправлялись в госпиталь. Там можно было встретить солдат без конечностей, на костылях, в крайне плохом состоянии. Таких было не очень много, перевешивала всё же численность обычных соматических больных. Правда, и в этом случае причины обострения заболевания иногда заставляли вспомнить слова из песни Вертинского «зачем и кому это нужно?».

Не только неуставные взаимоотношения могли принести какой-то весомый урон здоровью военнослужащих. Сказывались и другие факторы, среди которых нужно упомянуть общую неразбериху, низкий профессионализм личного состава и обычный армейский дубизм, иногда выдаваемый за что-то полезное. В условиях нашей части к этому добавлялся ещё и производственный травматизм. Напомню, что она относилась к так называемым нестроевым и представляла собой производственное предприятие. Некоторые станки и другое промышленное оборудование находились в удручающем техническом состоянии. Добавим к этому постоянную усталость рядового состава, часто связанную с вынужденной депривацией сна, и станет ясно, что удивляться производственным травмам не стоит. Удивляться надо лишь тому, что случалось такое, к счастью, достаточно редко.

Серьёзно пострадавшие военнослужащие отправлялись в госпиталь. Там можно было встретить солдат без конечностей, на костылях, в крайне плохом состоянии. Таких было не очень много, перевешивала всё же численность обычных соматических больных. Правда, и в этом случае причины обострения заболевания иногда заставляли вспомнить слова из песни Вертинского «зачем и кому это нужно?».

Нельзя исключить, что кто-то и сегодня считает советскую армию школой жизни. Не стану с этим спорить, но отмечу, что ещё и фабрикой гастрита и других заболеваний ЖКТ. Первые шесть месяцев службы люди почти не едят. Духи носятся по приказам дедов, что-то им приносят, а те ещё и объедают их так, как считают нужным. При этом в любой момент могли прозвучать зловещие слова о том, что нужно закончить приём пищи, встать и выходить строиться. Вторые шесть месяцев практически ничем не отличаются. Любой здоровый желудок при таком режиме питания может прийти в негодность.

Возраст 18-19 лет. В это время человек должен получать самое лучшее питание. Вместо этого получает унижения, оскорбления и различные блюда сомнительного качества. Если же кто-то умудряется засунуть в карман чёрный хлеб, то при обнаружении такого многократно подвергнется издевательствам, а слово «нехватчик» будет самым ласковым, что он услышит.
В первый год моей службы ситуация, когда люди ещё не поели, а их подняли из-за стола рассматривалась вполне естественной. Во второй, когда после перелёта Руста стали пытаться устанавливать дисциплину, это уже не допускалось. Интересно, что офицеры, которые очень легко не давали солдатам поесть, так же легко стали следить за тем, чтобы поели. В 1986 году сама постановка вопроса вызвала бы гнев и возмущение. Ну как же?.. Тут, понимаете ли, Родину защищать надо, а кто-то думает о еде! Никакими здравыми аргументами сам факт того, что половина личного состава вместо обеденных порций получила порции унижений объяснить невозможно. Но так были устроены те люди. Почему-то они считали, что не дать солдату поесть — это равносильно укреплению обороноспособности Родины. Когда я сейчас вижу фотографии тех офицеров и прапорщиков, славных защитников Отечества, почему-то испытываю противоречивые чувства. Ненависти нет, но и симпатий тоже...

О производственном травматизме и правилах техники безопасности заставлял задуматься только один офицер, который был главным по производственной безопасности. Он так и говорил рядовым: «Если вы чувствуете себя уставшими, не выспались, болеете, то не подходите к станкам, ссылайтесь на меня и считайте это приказом». Его звание было подполковник, поэтому рядовой на самом деле имел возможность сослаться на его приказ, но никто её не осуществил.

В первые шесть месяцев службы я работал в столярной мастерской. До описываемого Солженицыным может и далеко, но в принципе — такой же тяжелый рабский труд в нечеловеческих условиях. Одной из основных задач был роспуск на доски огромных брусков на вертикальной пиле. Диск бьёт, стонет, затыкается, в помещении никакой вентиляции. Уже после десяти первых минут работы воздух превращается в смесь дыма, пыли и опилок. И мы с напарником полностью в опилках. День такой работы, и бронхи полны ими, а если неделя, две, месяц? И всё это на голодный желудок, в смеси с нарядами и прочими «радостями». Возникало только одно преимущество — при такой авральной работе можно было пойти на обед позже и не участвовать в обычном дурдоме, который не нравился нам всем, включая командира отделения.

Не нужно ничего говорить про Родину. О чём речь? О какой обороноспособности? Зачем авиационной рембазе столько досок? И кто решил, что их нужно распускать на вертикальной пиле? На обычных фабриках для этого использовались более производительные агрегаты. На вертикальной пиле можно было бы распустить один брусок, но не десятки. Если бы у части на самом деле была потребность в досках, то просто заказали бы, и из Соэза прислали пару вагонов.

Подобные доводы и тогда, и теперь, и во все времена, рассматривались и рассматриваются определёнными людьми, патриотически настроенными и сильными духом, в качестве нытья. Они обязательно скажут что-то такое об очередном очернении славных страниц истории. Бог им судья, только я не представляю, как можно очернить тот воздух столярки, который и так был чёрным от гари и пыли. Не знаю, как можно исказить процесс злой пародии на приём пищи, который и был кривым и косым до невозможности.

Спасибо Вам за внимание!

Обиженный на ГСВГ

Отредактировано Государкин Сергей (30-03-2020 05:21:10)