http://galince.blogspot.ru/2014/12/blog-post_22.html
Хоэншонхаузен - это бывший советский спецлагерь и следственная тюрьма Mинистерства государственной безопасности ГДР (Штази). Министерство было образовано в 1950 году и к моменту падения Берлинской стены насчитывало 300 тысяч неофициальных уведомителей и почти 100 тысяч агентов.
Изначально здесь был машиностроительный завод, затем, во время Второй мировой войны - лагерь для военнопленных.
После Второй мировой войны здесь был организован советский лагерь для интернированных лиц, а затем – центральная советская следственная тюрьма в Восточной Германии. В начале 50х годов она была передана в ведение Министерства госбезопасности ГДР и до 1990 г. использовалась как центральная тюрьма предварительного заключения. В 1951 году территория завода перешла в ведомство Штази. На протяжении 38 лет в тюрьме побывало свыше 20 тысяч политических заключенных. Причем, вина большинства не была ни доказана, ни оформлена юридически.
Около 91 000 штатных и 180 000 внештатных сотрудников обеспечивали тотальный контроль за населением. Кто оказывал сопротивление или пытался бежать на Запад, попадал в одну из следственных тюрем (всего их насчитывалось 17). Управление тюрьмами осуществлялось из центра, расположенного в восточно-берлинском районе Хоэншёнхаузен.
На территории следственной тюрьмы в Берлине изначально находилось кирпичное здание кухни, построенное в 1939 г., а в мае 1945 г. конфисковано советскими оккупационными властями и приспособлено под «Специальный лагерь No 3», служившего в качестве сборного и пересыльного лагеря. Отсюда около 20 000 арестованных увели по этапу или увезли на грузовиках в другие советские лагеря, например, в бывший концентрационный лагерь Заксенхаузен.
Вскоре узников заставили возвести в подвале бывшей кухни бункерного типа камеры без окон: так называемую «подводную лодку». В холодных и влажных камерах, в которых днем и ночью горела лампочка, стояли лишь деревянные нары и параша.
Допросы проводились в основном по ночам и зачастую сопровождались угрозами и физическим насилием. Бывшие заключённые позднее рассказывали, каким образом их принуждали к признаниям: людей лишали сна и заставляли часами стоять не шелохнувшись, а также на много дней заключали в карцер или так называемые «водяные камеры». Среди заключённых – наряду с теми, кого подозревали в нацистском прошлом, – чаще всего оказывались предполагаемые политические оппоненты, представители демократических партий (СДПГ, ЛДПГ и ХДС), а также коммунисты и советские офицеры, посмевшие проявить несогласие с руководством. Большинство из них позднее предстало перед советским военным трибуналом и было приговорено к долгим годам каторги. Почти все бывшие узники, подавшие после падения диктатуры СЕПГ ходатайство о реабилитации, были признаны со стороны российских властей невиновными.
Бытовые условия в лагере были катастрофическими. Временами в тесные помещения лагеря загоняли до 4200 человек. В лагере царила ужасная антисанитария, питание было недостаточным. Узникам не выдавались одеяла и в зимние месяцы они страдали от сильного холода в неотапливаемых помещениях. Ко всем этим лишениям следует добавить ощущение полной безысходности ввиду неопределённости будущего. Многие из интернированных заболевали или умирали. По данным советской стороны в период с июля 1945 до октября 1946 гг. в общей сложности погибло 886 узников, по некоторым оценкам число жертв даже превышало 3000 человек. Их останки были закопаны на близлежащих свалках и в воронках от бомб.
В октябре 1990 г., после объединения Германии, тюрьма в Берлине-Хоэншёнхаузене была закрыта. Бывшие заключённые выступили за создание на этом месте музея. Обширная территория тюрьмы с 1992 г. находится под охраной государства, а в 1994 г. была объявлена мемориалом. С июля 2000 г. музей имеет статус самостоятельнoго некоммерческого фонда публичного права.
Сегодня в этом жутковатом месте работает музей, где можно увидеть тюремные камеры, приспособления, использовавшиеся для пыток, комнаты для допросов и личные вещи заключенных. Без экскурсоводов передвижение по территории тюрьмы не возможно, а иногда в качестве экскурсоводов сегодня работают бывшие заключенные. На сегодняшний день их осталось только трое и у нас был человек, который чуть не попал сюда из-за попытки перебраться на Запад через стену, но вовремя одумался. Человек он очень эмоциональный и при рассказе, как будто переживал все, что творилось с заключенными и всячески старался, чтобы мы прожили и почувствовали то, что чувствовали тут заключенные. Он заводил нас в камеры по несколько человек, чтобы было понятно, какого она размера, когда в нем толпа и как душно и жарко там бывает, т.к. на эту толпу было всего лишь одно слуховое окошко и то, выходило оно в комнаты верхнего этажа... Когда рассказывал про изолятор - камера круглой формы с черными мягкими стенами, куда вообще не поступает звук - предложил нам зайти в нее и закрыл дверь. Заключенные терялись во времени находясь здесь и могли сойти с ума..
В общем, гид у нас был отличный!
Когда в марте 1951 г. тюрьма перешла в ведение Штази здесь томились многочисленные узники, которые оказывали сопротивление режиму коммунистической диктатуры. В списке узников числятся как руководители восстания 17 июня 1953 г., так и сторонники Свидетелей Иеговы. Сюда, в камеры, больше напоминавшие могильные склепы, на долгие месяцы бросали и коммунистов-реформаторов и впавших в немилость политиков. В те времена Министерство госбезопасности практиковало похищение людей из Западной Германии, протестовавших против режима СЕПГ.
В конце 50-х годов заключённые из соседнего рабочего лагеря возвели новую тюрьму, в которой было 200 камер и кабинетов для допросов. Гигантский следственно-карательный комплекс являлся частью огромной засекреченной закрытой зоны, доступ к которой обычным гражданам во времена ГДР был запрещен. Здесь содержались прежде всего те, кто попытался бежать на Запад или получить разрешение на выезд, а также инакомыслящие, которые подвергались политическим преследованиям.
За людьми приезжали автозаки без окон надписью «Живая рыба». Но вскоре жители Восточного Берлина стали удивляться: по городу круглые сутки ездят рыбовозы, а в магазинах рыбы нет. Проблему немедленно исправили и по городу стали ездить машинам с надписями «Хлеб» и «Молоко», а после и с надписями различной рекламы.
Заключенного везли до места очень долго, даже если забирали из соседнего дома. Часа 2-3 катали по городу и к концу поездки человек выходил из темноты на яркий свет и не представлял где он находится.
На протяжении всей экскурсии наш гид повторял, здесь почти не было физического насилия - арестованных не били, иногда даже хорошо кормили, но психологически их доводили до сумасшествия. И начиналось это еще по пути в тюрьму с дизориентации.
По прибытии, с человека снимали всю одежду и он 2 часа стоял один в пустой комнате. Это тоже своеобразная пытка, чтобы лишить человека уверенности в себе.
Затем, его осматривали, выдавали форму и фотографировали. Какое то время узник оставался один в специальной комнате, где стоял фотоаппарат, а после этого у него остались красные ожоги. Радиация. Она незаметна. Все, кто получил дозу, умирали от страшных болезней. А туда ведь попадали обычные люди, которые хотели лучшей жизни.
Тут же им присваивали номера и впоследствии обращались к ним только по номерам - это тоже являлось частью психологического воздействия.
Заключенному не позволяли спать днем - он должен был сидеть за столом с руками перед собой. Весь день. Каждые пять минут надзиратели смотрели в глазок и если, что то в поведении узника им не нравилось - кричали или щелкали затвором. При полной тишине это звучит ужасно - наш гид и это нам дал прочувствовать. У надзирателей было только несколько слов, которые они могли говорить заключенному: Иди, стой, поза (если он спал не в той позе).
Лежать на кровати можно было только после отбоя и спать только в одной позе, как солдат с руками, вытянутыми вдоль тела. Если вдруг кто то лежал в другой позе - опять слышались крики и затворы. То есть фактически днем не давали спать, а ночами либо допрашивали либо будили каждые 5 минут.
Вызова на допрос дожидались в камерах два на полтора метра. Часто арестованные даже не знали, где, в каком городе они находятся. Люди теряли чувство времени. Заключенным систематически внушали, что отныне их судьба и судьба их близких полностью зависит от воли могущественной государственной машины. Они были полностью отрезаны от внешнего мира и обычно содержались совершенно изолированно от других узников; их месяцами допрашивали специально подготовленные следователи, принуждая к даче изобличающих показаний. Даже в тот момент как их вели по коридору на допрос, на всем пути горел красный свет, чтобы показать что этот коридор занят. Это делалось во избежании любой встречи 2 заключенных. За все свое прибывание узник видел только надзирателей, которые все время молчали и следователей на допросе.
Много людей попадали в Хоэншонхаузен по доносу и, чаще всего, эти люди знали, кто и когда на них донес. Соседи, коллеги по работе… информаторы Штази. В стране их были десятки тысяч. До сих пор в архивах есть их имена.
Лишь в ходе мирной революции, которая осенью 1989 г. привела к падению диктатуры СЕПГ, Министерство госбезопасности ГДР и находящиеся в его ведении тюрьмы были ликвидированы.
Фильмы, которые помогают понять атмосферу жизни того времени:
«Жизнь других» (нем. Das Leben der Anderen
«Любовь за стеной» (нем. Liebe Maur )
.
